Бунт на борту - [59]
Осадив заплясавшую лошадь и перегнувшись в седле, сержант крикнул:
— Приятель, эй! Что несешь?
Из-под широких полей шляпы донеслось спокойное:
— Голову разбойника Кай-Пангу, к префекту.
Сержант с трудом перевел дыхание.
— Ты врешь, каналья!
— Посмотри сам.
Дрожащими руками сержант развернул сверток и увидел голову. Мертвые, широко открытые глаза тускло блеснули на солнце.
— Боже мой, он, он! Вот и родинка в виде полумесяца. Где ты ее… где ты его?..
Закрывая старательно, как бы от солнца, лицо полями шляпы, судья ответил:
— Я крестьянин из Гуан-Ши. Я убил его на своем поле, он от голода ел колосья маиса.
— Славный подарок префекту! — хихикал сержант.
Закинув голову в седельную кобуру, он повернул лошадь к Сайгону.
— Прощай, приятель.
— Но…
— Чего тебе еще?
— Я бы сам хотел получить обещанную за эту голову награду. Пять тысяч золотых пагод.
— Ты просто дурак. Хватит с тебя и этого. Лови!
Блеснули высоко в воздухе и плевками легли на шоссе два никелевых кванга. Сержант пришпорил коня и поскакал, взвихривая за собой красноватую пыль.
Человек в широкой шляпе долго смотрел ему вслед. Затем перевел взгляд на монеты. Не дотрагиваясь до них, ногой засыпал их песком и вдруг, ловко, упруго перекинувшись через придорожную канаву, исчез в кустах.
Префект Геляр всплеснул руками:
— Он, он! Нет сомнения. Боже, как доволен будет губернатор!
Хлопнув ласково себя по лысине и, обращаясь к самому себе, воскликнул:
— Ну, толстячок, крест Почетного Легиона тебе обеспечен!
Лейтенант Денойе, стоявший за спиной префекта, вскрикнул:
— А от кого эта записка?
— Какая записка? — округлил от удивления глаза префект.
Из стиснутого мертвого рта лейтенант выдернул клочок бумаги и протянул его Геляру.
Префект читал медленно. Сначала его лицо выразило недоумение. Но вдруг он побледнел, как полотно, и тяжелым мешком рухнул в кресло.
Бумажка тихо скользнула на пол. Лейтенант поднял ее и прочел:
«Тебе, префект, в подарок посылаю я голову твоего верного слуги, судьи Тао-Пангу из Гуан-Ши. Он был моим родным братом и все же хотел предать меня. Ты своим золотом сделал из него верную собаку белых. Но скоро я доберусь и до твоей головы.
Берегись ветра с севера!
Кай-Пангу».
Лейтенант Денойе задумчиво потер переносицу:
— Да. Если полетят листья на нашу крышу, то благодаря лишь северному ветру.
— Что?.. — прохрипел ничего не понимающий префект.
— Я говорю, всему этому виной северный ветер, — отрубил лейтенант.
И оба зябко передернули плечами под мокрыми от пота кителями, словно уже почувствовали приближение далекого северного шквала…
1927 г.
АДМИРАЛ КАРИБСКОГО МОРЯ
(Разговор за столом, записанный по памяти)
Буэнос диас, сеньор! Простите, сеньор, вы, конечно, маринеро? Угадал? О, моряка сразу видно! Моряков жизнь отливает по особой форме. А под каким флагом плаваете? Норд-американо? Нет? Энгландо? Тоже нет? Алемано, франсэ? Что, что? Русо? О, совьетико Русиа? Видел в порту вашу коробку. Красавец корабль! Белый, как лебедь!.. Моменто, сеньор! Дайте вспомнить. Как это… О, вспомнил! Привьет, товарич! Вы удивлены? Я бывал в вашей стране. Во время войны. Я плавал тогда под матрасом со звездами[46], на их паршивых посудинах типа «либерти». Ах, вы тоже знакомы с «либерти»? Дрянь посудины! Сколочены наспех, кое-как. Мы ходили из Филадельфийского порта в Белое море и в Кольский залив. Бывал в Мурмано и в Сан-Арханхело. Как? Без «Сан»[47]? Хорошо, пусть будет просто Арханхело. Возили вам яичный порошок и свиную тушенку. Да, да, вместо второго фронта! У вас замечательная водка, клянусь морем, но девушки ваши мне не понравились. Недотроги… Что, я не ослышался? Приглашаете к своему столику? О, мучча грасиас[48], сеньор!
Да, я тоже моряк. Соленая лошадь, настоящий моряк «летучей рыбы». По-моему, настоящий моряк только тот, кто с завязанными глазами, по одному лишь запаху отличит Одессу от Стамбула, Ливерпуль от Марселя, Нью-Йорк от Джедды или Шанхая. Не хвастаясь, скажу: я могу. Еще бы! Поплавайте-ка на пароходах-кочевниках, не имеющих определенного, постоянного рейса. Вот где настоящие люди, настоящие маринеро! Кем плаваю? Разве это не видно по моей харе? Ну, конечно, боцман! Откуда родом? Попробуйте угадать… Правильно! Банановая республика. Что, что? Вы тоже бывали на моей родине? Это просто здорово, клянусь морем. Тогда давайте вашу руку. Вот так! Теперь рассказывайте, как понравилась вам моя родина. О, это приятно слышать! Спасибо вам за добрые слова. Да, хорошая страна, но ее здорово загадили. Кто загадил? А вы разве не слышали у нас песню: «Несчастная моя родина, ты так далека от бога и так близка от Соединенных Штатов…» О чем вы говорите? Не понимаю… Ах, вот вы о чем! Да, вам рассказали чистейшую правду. Да, целый крейсер разбазарили на джин, виски и ром в портовых кабаках. Не верите? Клянусь мадонной Гваделупской, чистая правда! Что? Офицеры? Да, конечно. Были на крейсере и офицеры. Даже адмирал был. Хотели бы посмотреть на такого адмирала? Пожалуйста, смотрите! Это я. Разрешите представиться — адмирал Карибского моря. Роскошный чин, не правда ли? Просите рассказать об этом? Что же… За стаканчиком… Нет-нет, только не вино. Здешнее вино — бурда для барышень. А для моряка «летучей рыбы»… Двойной джин? Это другое дело. Мучча грасиас, сеньор.
