Бунт на борту - [33]

— На мармелад не похоже, — засмеялся он. — Смазка какая-то. Машинной вахте надо показать.

Он посмотрел на пехотинца, на огромный красный бант, пришпиленный к его шинели, на его ничем не примечательное солдатское лицо:

— На льду, значит, нашел?

— Ага, ага! — закивал тот головой. — Не из ваших ли морячков потерял кто-нибудь? Взгреют, думаю, за пропажу казенного имущества. Сам служил, знаю.

Вахтнач начал было снова завертывать коробку в бумагу, но остановился.

— Постойте! А как я запишу в вахтенный журнал? Принесли на борт, а что? К старшему офицеру надо отнести находку, пусть разберется.

— Не к старшему офицеру, а к комиссару надо нести, — строго сказал Семенов. — Пора бы знать порядок.

— Верно говоришь, — согласился вахтенный и приказал сигнальщику: — Тащи к комиссару.

— На берегу комиссар, в Смольный вызвали, — ответил сигнальщик.

— Тогда в судовой комитет неси. Живо!

Сигнальщик, схватив коробку, нырнул в люк. И только через полчаса вылетел из люка на палубу с встревоженным лицом.

— Полундра! Где тот пехотный? — закричал он. — Давай его сюда, гада!

— Эва, хватился! — ответил Семенов. — Он полчаса как ушел, на работу спешил, в Новую Голландию. «С революционным приветом» сказал и ушел.

— Хорош «революционный привет»! Он на крейсер подрывной снаряд принес. Эх, вороны мы! Упустили! — схватился сигнальщик за голову. — Его бы в канатный ящик засунуть!

В каюте судового комитета вокруг лежавшей на столе железной коробки собрались члены судкома Белоусов, секретарь Карпов, старший артиллерист Винтер и старший инженер-механик Малышев.

— В коробке, по-моему, толуол, — поскреб Белоусов ногтем желтое маслянистое вещество.

— Не трогайте! — отвел его руку Винтер. — Это пикриновая кислота. Чертовщина очень опасная! Крайне чувствительна к механическим воздействиям и нагреванию. А где же детонатор, не пойму.

Белоусов поднял коробку и вдруг быстро опрокинул ее на стол.

— Боже мой, что вы делаете? — отчаянно закричал Винтер, а Малышев метнулся к дверям каюты. Но ничего не случилось. Белоусов снова взялся за коробку ладонями обеих рук и медленно, осторожно потянул ее кверху. Из коробки вылез и остался лежать на столе большой толстый пласт желто-маслянистого вещества. В нижнюю, теперь видную, плоскость пласта был слегка вдавлен медный круг величиной со стекло карманных часов. Медленно-медленно, двумя пальцами, Белоусов начал поднимать медный кружок с пласта взрывчатки. Снова беспокойство появилось в глазах Малышева, но он остался на месте, а Винтер протянул руку, чтобы остановить Белоусова. Но медный кружок уже отделился от взрывчатки. В дно кружка оказалась ввинчена крошечная латунная гильзочка. Для нее во взрывчатке было сделано углубление.

— Это и есть детонатор. Но осторожнее, товарищ Белоусов, ради бога осторожнее! Дайте мне взрыватель, это моя специальность. — Винтер положил медный кружочек себе на ладонь. Он задумчиво оглядел его. — Тонкая штучка! Действие его химическое. Слышал о таких детонаторах. Видите, в латунную гильзочку ввинчена каучуковая капсула, а в капсуле содержится какая-то кислота. — Винтер уже вывинчивал гильзу из медного кружка. — Через определенное время кислота разъест капсулу, попадет в гильзочку, на гремучую ртуть, и взорвет ее. А гремучая ртуть в свою очередь взорвет заряд…

— Бросьте вы возиться с этой подлой тварью. Еще взорвется, — сказал недовольно Малышев.

— Одну минуточку. Я осторожен. Я только посмотрю, что у капсулы на другом конце.

Винтер, то и дело поправляя мизинцем спадающее с носа пенсне, слегка повернул капсулу. Грохнул взрыв. Инженер Малышев закрыл обеими руками лицо. Винтер начал сползать со стула на пол. На его кителе расплылось большое кровяное пятно.

Это случилось 30 марта 1918 года.

От взрыва тяжело пострадал один Винтер, раненный в живот. Истекающий кровью, он был перевезен в Морской госпиталь, где ему сделали сложную операцию: наложили пять швов на кишечник, два на желудок и ампутировали мизинец левой руки. Старший механик Малышев отделался легким ранением лица. Белоусов и Карпов совсем не пострадали. К счастью, от взрыва гильзы не сдетонировала лежавшая на столе взрывчатка. Винтер отошел с детонатором от стола к иллюминатору. Иначе разнесло бы всю корму «Авроры».

«Пехотинец», видимо, хотел подложить подрывной снаряд под нос или корму крейсера, но, замеченный часовым, вынужден был принести взрывчатку на крейсер и, пользуясь случаем, сбежал. Он не был разыскан. По приказу комиссара «Авроры» Семенов и Найчук дважды ходили в Новую Голландию разыскивать его. Комиссар Адмиралтейства выстраивал всех рабочих во фронт, но оба раза авроровцы не нашли «пехотинца». Да и трудно было запомнить человека с ничем не примечательным лицом. А красные банты тогда носили многие.

Эксперты Верховной Морской следственной комиссии определили, что взрывчатка в железной коробке была не пикриновой кислотой, как считал несчастный Винтер, а прессованным тетрилом. Взрывчатый заряд весил пять килограммов. Детонатор, судя по надписям, был изготовлен в Швейцарии. И вообще вся конструкция подрывного снаряда, химическая мина, была технической новинкой. В России такие мины еще не изготовлялись. Это была заграничная работа.