Бункер "BS-800"/ der Fluch des Reichs. - [37]

— Нет! — он резко распрямился, встал со стула и немного отошёл в строну. — Во-первых: тут камера, за нами с тобой сейчас наблюдают несколько человек; во-вторых — на минусовых этажах этого здания тревожная группа, самые лучшие солдаты заступают в неё, для них это как награда! И в-третьих — я часто тренирую свою реакцию! — и он молниеносно выхватил из незаметной наплечной кобуры пистолет.

Дуло его смотрело на меня, это был современный с виду пистолет, похожий на «Walther P99», кобура была кожаная, по видимому сшитая на заказ для Фрица местными умельцами. Его лицо неожиданно озарила добродушная улыбка, и он убрал пистолет в кобуру, «забыв» застегнуть хлястик кобуры:

— У тебя нет шансов, дружище!

В дверь без стука ворвалось несколько бритых наголо солдат, в чёрной форме. Один из них резко бросился на меня, словно хищный зверь на долгожданную добычу. Я попытался отпрыгнуть в сторону, но враг предвидел этот момент, и ловко подсёк мой уход. Я упал, туша противника рухнула на меня. Из глаз посыпались искры, солдат резко перевернул меня на живот, стянув руки за спиной чем-то жёстким, похожим на пластиковый «браслет». Другой рукой он ухватил меня за короткие волосы, подняв голову над полом. Я увидел Бориса, с раскрасневшимся лицом, лежащего в той же позе, что и я. Сверху склонился Фриц, с довольной улыбкой на лице. Он внимательно смотрел на меня, как бы наслаждаясь созерцанием моей беспомощности.

— А ты прыткий! — сказал он мне, и не видимым мне жестом приказал солдатам отпустить нас.

Солдаты обрезали пластиковые хомуты, до боли сильно стянувшие запястья, помогли подняться с пола, и молча покинули помещение.

— Круто ты выдрессировал своих бойцов! — сказал я. — Но спецназ «ГРУ» разнёс бы всех твоих полицаев!

— Симак, неужто обиделся? — спросил Фриц, злорадно улыбаясь, — Интересно, когда в «чуваках» окажешься, как ты тогда запоёшь!? — он рассмеялся.

— Ты знаешь, Фриц! — ответил я, — Некоторых людей нельзя сломать. Я разхуячу всю твою систему изнутри, перебью твоих надзирателей, найду тебя и заставлю говно жрать! А потом убегу в лес, и твоим бойцам, при всей их подготовке не угнаться за мною. Лес — это моя стихия!

— А если не получится? — спросил он.

— Тогда лучше смерть. Как собака я жить не умею!

Фриц задумался. «Электричество», питающее его, вновь отключилось, на несколько минут. Затем, наконец, он сказал:

— Я хотел тебе кое-что предложить, друг! «Вот она, долгожданная вторая часть его подготовленной заранее речи!» — подумал я.

— Мне нужен такой человек как ты. Я много слышал о тебе, от бывалых копарей и от простых ходоков, заходивших ко мне в гости. Я знаю, что ты не предашь — а у меня дефицит с верностью, нет у меня на сто процентов надёжных людей! Человеческая верность — это единственное, в чём я испытываю дефицит! Я изначально хотел предложить тебе стать инструктором по подготовке моих бойцов. Ты должен будешь учить моих бойцов тому, как ориентироваться в лесу, как маскироваться, как выжить без продуктов, как развести огонь без спичек и прочему. Я буду очень хорошо платить тебе, у тебя будут лучшие бабы и любое бухло. Весь этот лес будет твой! Ты сможешь построить себе отдельный дом и жить там в одиночестве, если захочешь. Ты заработаешь сумму вашего долга за полгода — и дальше будешь работать уже на себя!

— Нет, Фриц. Я — свободный человек, и без свободы я как без воздуха!

— Что же нам делать, а Симак? — спросил он, почёсывая указательным пальцем острый подбородок, — Ты мне должен! В цепи тебя не заковать, денег у тебя нет, работать на меня ты не хочешь. Простить тебе долг я не могу, если так буду прощать всем — то сам без штанов останусь!

— Я отдам тебе деньги, как только смогу. Конкретные сроки назвать не могу, но в том, что я с тобой рассчитаюсь, можешь не сомневаться! Пожалуй, это единственный вариант для тебя получить от меня деньги!

В дверь снова постучали, и на пороге появился испуганный парень, заходивший к нам десять минут назад.

Була

Маша заканчивала сборы. Спортивная сумка была набита разными необходимыми для месяца автономного проживания, вещами. Она решила брать лишь самое необходимое, то, чего нельзя будет купить там, — на даче родителей подруги. После звонка Андрея она сломала сим-карту на двое, вытащила из мобильного батарею, и выбросила сам телефон в мусоропровод. «Андрей — я знаю, что ты веришь мне — и я не подведу тебя! — думала Маша, — Я сделаю всё так, как ты хочешь! В моём сне папа сказал мне, что если я не смогу тебя остановить, тогда ты уйдёшь в свой последний поход — тогда меня спасёт только покаяние и вера — поскольку тело моё будет обречено на гибель…» До подруги — час езды на общественном транспорте, или полчаса на такси. Девушка решила поймать машину у дороги, чтоб не испытывать судьбу лишними звонками. Да и телефона у неё теперь не было — он находился где-то в горе подъездного мусора, и позвонить с него при всём желании было уже невозможно. «Ничего, вот вернётся Симак — уж я его заставлю новый купить!» — думала девушка, и при этой мысли, на душе стало светлее: «Только б вернулся… живым!» Она подхватила сумку, посмотрела в зеркало — вид у неё был усталый, белки глаз покрасневшие, мешки под глазами, болезненно-бледное лицо. Вид был не слишком презентабельным, и в другой ситуации она ни за что не вышла бы на улицу в таком вот виде — но сейчас Маше было плевать на свою внешность. Главное было покинуть это место, уйти от нависшей опасности. Она открыла входную дверь своей квартиры — в подъезде пахло сигаретами и слегка подтухшими картофельными отчистками. В это время в подъезд, открыв кодовую дверь с помощью электрошокера, бодро вбежал мужчина, небольшого роста, кавказской внешности, и дымящей дорогой сигаретой, небрежно торчащей изо рта. Карман его кожаной, пахнущей сигаретным дымом и одеколоном куртки, оттягивала внушительная связка ключей — отмычек. Ещё куртка прикрывала спрятанное за нею оружие — пистолет «Glock-17», имеющий в магазине боезаряд, из семнадцати патронов «9×19» миллиметров, и запасную обойму в скрытой кобуре. За поясом, висел вставленный в ножны кинжал, острое лезвие которого было испещрено тонкой гравировкой, разобраться в которой не мог и сам его владелец. Другой нож, — размером поменьше, — в ножнах из толстой кожи, закреплённый изнутри брюк, — был скрыт от посторонних глаз, и в то же время он был всегда под рукой. Вошедшего в подъезд звали Була, и он пришёл сюда по воле ненавистного бугра — Крапа. Задание, данное ему боссом, было простым — поймать тёлку и привезти её на прави́ло