Бункер "BS-800"/ der Fluch des Reichs. - [133]

Такие мысли в полу потухшем сознании избитого до полусмерти курсанта милиции не давали ему окончательно пасть духом и сдаться. Без боя отдавать свою жизнь, отдавать тело на надругательство бандитам, он не собирался.

«Лучше в лесу, с волками от голода сдохнуть, чем с этими зверями, страшнее которых нет созданий в мире! Кто их сделал такими? Скорее всего, они сами — ведь человек сам вершит свою судьбу!» — думал он. Толя, по-хозяйски, замкнул руки курсанта в «браслеты», за спиной, взвалил его, словно мешок с картошкой, на плечо, и стал спускаться по маленькой, неудобной лесенке. Открыв багажник «УАЗа» он небрежно бросил тело на баулы и коробки.

— Он маленький, много места не займёт! — сказал Толян Крапу.

— Маленький, да говнистый! Посмотри на него — весь перемазан!

— Да все нормально будет, кровь подсохла уже, на солнышке, пока везли мы его. Вяленный он! А стирать — пусть Шкас и стирает — его кулич в песочнице рассыпался!

— Лады, «кулич», ты как сам, не передумал с ним махаться?

— Нет, сказал, под шконарь загоню — век воли не видать, быть ему под шконкой!

— Не зря я тебя к себе притянул, ох не зря! — восхищался Крап бесстрашием и решимостью подчинённого, предвкушая бой, и небольшую материальную выгоду, — Приедем домой, на новую тачку сядешь, погуляешь с месяцок — лялек помацаешь! — Крапу было важно показать «деревенскому пахану», чего Московская братва стоит! Чтоб тот запомнил надолго этот урок!

Настроение Толи, редко слышавшего от шефа похвалы, всё чаще разносы, — было на высоте. Про себя он решил — зубами рвать будет, но замочит Шкаса! Надо будет — уложит в землю! Крап вспомнил про свой мобильный телефон, который в городе не давал ему покоя. А тут — словно электронный прибор сам решил отдохнуть, не тревожа себя и своего хозяина, разным трёпом. Он вытащил телефон из кармана, посмотрел на дисплей — так и есть, сдох мобильник, нет связи! А Чех звонил, и со своим Михалычем спокойно базлал! Что ж за аппарат у него такой? И выглядит так, что ему, Крапу, человеку далеко не бедному, — свой стыдно вытаскивать!

— Чех, а что за трубка у тебя такая козырная, что в глуши сигнал держит?

Чех, опустив голову, слегка усмехнулся, по еле сдерживаемой улыбке было видно — утёр нос московскому «коллеге».

— Умелец один мне подогнал, так, не за деньги, а от души. Любит парень электронику — ну просто жить без проводов этих и схем не может!

— Ну ты конечно, парня без работы не оставил? — спросил Крап?

— У человека руки золотые, пропадёт он без поддержки, со своими талантами! Я просто не мог его не взять!

— Ну да, ну да… а то вдруг конкурент по бизнесу его возьмёт к себе! А ему, конкуренту, вдруг бомба дистанционная понадобится, тут паренёк харч и отработает!

— Ты к чему про трубу спросил, позвонить нужно? — перевёл разговор в другое русло Чех.

— Надо, по нашей теме вопрос один пробить. Хочу про этого Аскета узнать!

Чех протянул ему золочёный телефон. Крап, быстро настучав номер, прислонил аппарат к уху:

— Это Крап! Ты тоже не болей, — говорил он с невидимым собеседником, — Мне про одного перца, узнать нужно: кто такой, чем по жизни дышит, с кем дружит. Что есть? Есть его кликуха — Аскет! Его многие знать должны! Да, он с «чёрными копателями» как-то связан. На этот номер звони — проси, чтоб мне трубу передали. Звони в любое время, и шевелите там своими поршнями: чем скорее будет информация — тем лучше! Какую икру? — Крап недоумённо посмотрел на Чеха, будто это он только что «сморозил» глупость. — Я, по-твоему, моряком на сейнере[54] в море хожу? — невидимый собеседник что-то быстро залепетал в ответ. — Ладно, есть выходы, будет тебе и икра, и раки, и машины — ты давай там, ищи информацию по этому перцу быстрее!

Крап нажал клавишу сброса, и протянул телефон Чеху:

— У дочери, говорит, свадьба, — икру им чёрную подавай, лимузины, раков! Олигархи хреновы! Совсем менты охренели, внатуре, вернусь — я таких раков ему накручу, что он у меня сам икру метать начнёт!

Чех молча убрал телефон в карман. Вернулась группа из трёх человек. Вернулись они бодрые, с улыбками, шли прямо по дороге — никого не боясь и не остерегаясь. Чех с Крапом подошли к группе:

— Что видно? — спросил Крап.

— Есть лагерь! Отличное место, километр от нас, вдоль реки надо ехать.

— Поисковиков не видно? — спросил Чех.

— Там они — двое у костра сидят! Нас они не видели, и наш лагерь будет им не виден — мы будем в яме, прикрытой деревьями, в удалённости от них около двух километров.

— Отличная работа! — похвалил он. — Каждому — по пять кусков зелени, как приедем! — эти слова он сказал нарочито громко, чтоб услышали другие участники «охоты», дабы подстегнуть братву не жалеть себя за щедрое вознаграждение; чтоб всем показать кто тут настоящий босс, ну и чтоб все старались ему, Крапу, сообщать только хорошие новости.

Чех отвернулся. Он тоже мог награждать людей большими деньгами — у него их было вволю, он даже как-то по-пьяни растапливал стодолларовыми купюрами свой камин. Но боялся он, что его люди привыкнут к хорошей жизни, окрепнут, встанут на ноги, обретут независимость от него и самостоятельность. А самостоятельность — это конкуренция. Как следствие — раскол и раздел сфер влияния. А Крап сейчас откровенно развращает его людей своими долларами. Такими темпами члены его группы могут переметнуться на его, Московскую, сторону!