Бумеранг судьбы - [81]

Внезапно раздается странный шум – и поезд резко отклоняется в сторону, как если бы под колеса попали ветки или ствол дерева. Отовсюду раздаются крики испуганных пассажиров. Карточка матери падает на пол, чай английской дамы расплескивается по столу. «Oh, my God!»[31] – восклицает она, пытаясь промокнуть лужу салфеткой. Поезд замедляет ход и, содрогнувшись несколько раз, наконец замирает. Мы молча ждем, обмениваясь встревоженными взглядами. Струи дождя стекают по стеклу. Некоторые пассажиры встают и пытаются выглянуть наружу, чтобы узнать, что случилось. По вагону от одного конца к другому прокатываются волны испуганного шепота. Чей-то ребенок начинает плакать. И вот включается громкоговоритель:

– Дамы и господа, наш поезд остановился по техническим причинам. Скоро мы дадим вам исчерпывающую информацию. Приносим свои извинения за эту случайную задержку.

Толстый господин напротив испускает вздох отчаяния и снова берется за «Blackberry». Я отправляю Анжель SMS-ку, сообщая о случившемся. Она немедленно отвечает, и этот ответ леденит мне кровь: «Скорее всего, самоубийство. Или нет?

Я встаю и, толкнув по пути англичанку, направляюсь в головную часть поезда, в кабину машинистов. Благо, наш вагон находится в начале состава. Проходя по вагонам, я отмечаю, что все пассажиры пребывают в состоянии волнения и нетерпения. Многие говорят по телефону. Шум в вагонах нарастает. Появляется пара контролеров. Лица у них мрачные.

У меня обрывается сердце – конечно же, Анжель оказалась права.

– Простите, – говорю я, догоняя их на площадке между вагонами, возле туалетов. – Не могли бы вы сказать, что случилось?

– Технические проблемы, – бормочет один, дрожащей рукой вытирая пот со лба.

Он еще молод и очень бледен. Второй контролер постарше, и опыта у него больше, это очевидно.

– Но это не самоубийство? – спрашиваю я.

Второй контролер грустно усмехается.

– К несчастью, именно так. И мы рискуем тут застрять. А пассажирам это не понравится.

Молодой прислоняется спиной к двери туалета. Его лицо бледнеет еще больше. Мне его жалко.

– У него это первый случай, – вздыхает второй, снимая фуражку и ероша пальцами свои редкие волосы.

– А тот… тот человек умер? – осмеливаюсь я спросить Контролер смотрит на меня с удивлением.

– Ну, если вспомнить, с какой скоростью идет этот поезд обычно они умирают, – ворчливо говорит он.

– Это женщина, – шепчет тот, что помоложе, так тихо, что я едва его слышу. – Машинист сказал, что она стояла на коленях на путях, лицом к поезду, и руки были сложены. Как для молитвы. Он ничего не мог сделать. Ничего.

– Идем, малыш. Держись за меня, – говорит тот, что постарше, похлопывая товарища по руке. – Нужно сделать сообщение. Сегодня у нас семьсот пассажиров, и мы застряли на несколько часов.

– Почему так надолго? – спрашиваю я.

– Нужно собрать все останки, – отвечает тот, который постарше, с мрачной иронией в голосе. – А ведь их размазало на протяжении нескольких километров. По своему опыту могу сказать, что, если взять в расчет еще и дождь, простоим мы тут долгонько.

Молодой отворачивается с таким видом, словно его вот-вот вырвет. Я благодарю его коллегу за информацию и возвращаюсь на свое место. Достаю из рюкзака маленькую бутылку с водой и жадно пью. Но ощущение сухости в горле не проходит. Я отправляю Анжель вторую SMS-ку: «Ты была права». Она отвечает: «Эти самоубийства – самое страшное. Бедняга, кто бы он ни был!»

Наконец звучит объявление:

– В связи с тем, что под поезд бросился человек, отправление состава задерживается на неопределенное время.

Люди ворчат и вздыхают. Англичанка вскрикивает. Толстяк ударяет кулаком по столу. У симпатичной девушки в ушах наушники» и сообщения она не слышала. Она снимает их и спрашивает:

– Что случилось?

– Кто-то бросился под поезд, и мы стоим непонятно где, – пожаловался мужчина в черном. – А я через час должен быть на собрании!

Она пристально смотрит на него своими сапфировыми глазами.

– Простите, вы сказали, кто-то бросился под колеса?

– Да, именно так, – растягивая слова, отвечает он, щелкая кнопками своего «Blackberry».

– И вы жалуетесь, что опаздываете? – переспрашивает она. Такого ледяного тона я еще не слышал.

Он тоже смотрит на нее.

– Это очень важное собрание, – бормочет мужчина.

Девушка окидывает его презрительным взглядом и направляется к бару. И вдруг оборачивается и бросает так громко, что все в вагоне ее слышат:

– Придурок!

Глава 49

Мы с пожилой англичанкой решили выпить в баре по стаканчику шардоне или чего-нибудь в этом роде, надеясь, что алкоголь бальзамом прольется на наши истерзанные сердца На дворе ночь, дождь прекратился. Огромные прожекторы освещают железнодорожные пути, всюду снуют полицейские, врачи «скорой помощи» и пожарные, Я все еще содрогаюсь при мысли, что поезд переехал какую-то несчастную женщину. Кто она? Сколько ей лет? Какое горе, какая безысходность заставили ее пойти на такое – стоя на коленях, со сложенными в молитвенном жесте руками ждать приближения поезда?

– Вы не поверите, но я еду на похороны, – говорит англичанка. Ее зовут Синтия.

На ее губах появляется слабая улыбка.

– Как грустно!