Булатов курган - [46]
— Обойдемся без покупки, — успокоил ее Кондрат. — Вон их сколько в саду моем, бери не ленись. Расплатишься на том свете угольками.
Варвара чувствовала, как все больше и больше тянулся к ней Кондрат. Это и радовало ее и настораживало. Лед ломался.
Над деревней все настойчивее сгущались сумерки. С полей возвращались люди. У крайнего дома показалась Терехова. Дойдя до кравцовской избы, она ускорила шаг.
«Что с ней?» — остановись у порога, пожала плечами Варвара.
Кондрат не уходил, ожидая, что она позовет его снова.
От Оки подул напористый зябкий ветер. Кондрат передернул плечами.
— Иди домой, а то простудишься, — заботливо сказала Варвара. — Ветер вон какой поднялся.
— Вот и хорошо!
— Почему же?
— Может, старость сдует. Глядишь, и девчата станут засматриваться. А? — Он пытливо взглянул ей в глаза.
— Тебе видней, — улыбнулась Варвара. — Ну пока, Кондрат. Что-то и вправду продрогла. Голова-то еще не просохла.
Кондрат слышал, как за ней захлопнулась в сенях дверь. Он ждал, что вот-вот загремит запор. Но заскрипели половицы, и все смолкло.
«Не закрылась, значит, можно!» — осенила его догадка.
Он постоял еще немного, покурил. Кругом было безлюдно. Крупные звезды, мигая, гляделись в темное зеркало реки. За лесом блестела полоска отполыхавшей зари. Кондрат, пыхтя цигаркой, уверенно шагнул на крыльцо, толкнул дверь в сени. В тишине послышалось, как загремел запор.
4
Терехова вернулась домой расстроенная. О разрыве Земнова с Варварой говорили все. И вдруг она увидела их вместе. Значит, зря болтали бабьи языки. Она вот уже сколько в тайне хранила надежду: придет к ней Кондрат и порадует ее одинокую жизнь. Только нужно быть посмелей, не ждать, пока у него проснется к ней интерес. Лишь бы удалось встретить одного.
В конторе, правда, ей приходилось не раз бывать с ним наедине. Он всегда говорил мало и только о деле. А стоило появиться Горбылеву, между ними вспыхивали споры. Терехова прислушивалась к их спору, мысленно поддерживала Кондрата. В жизни своей она ничего радостного не видела, жила необласканной, непонятой. Все было мимолетно. Уйдут — останется лишь одна горечь. С Земновым она мечтала почувствовать другое, настоящее, еще не познанное. И вдруг увидела с ним Варвару. Оба улыбались. Чему? Как бы ей хотелось знать!..
Терехова кинулась к Мавре. Может, та что слышала? Но ее не нашла ни в избе, ни во дворе.
«Запропастилась», — с досадой подумала она, возвращаясь домой.
В избе было темно. Лампу зажигать не хотелось. Терехова в ожидании чего-то присела у окна. Мысли ее путались.
Тишина угнетала еще больше. Ей представилось, как Земнов и Варвара сидят друг против друга, счастливые, и смеются над ней.
Терехова отпрянула от окна, заметалась по избе. «Что же делать? Надо что-то делать!..»
Не помня себя она схватила платок, выбежала на улицу. В висках стучала кровь. Сердце билось, пересохло в горле.
У дома Варвары, будто споткнувшись, остановилась. Над краем деревни поднималась луна, оранжевая, неяркая. Свет от нее лился тусклый, еле заметный. На улице стояли какие-то мертвые сумерки, без теней. В них туманно проступали очертания изб, надворных построек и верхушки ветел.
Осторожно, по-воровски Терехова подошла к завалинке, прильнула к окну. В избе было темно. Ей почудился сдержанный смех, тихий шепот. «Неужели с ней?» От этой мысли свинцом налились ноги. Стало невыносимо душно.
«Постучать, позвать его и сказать… Но что сказать? Нет, это невозможно!» Словно выброшенная на берег рыба, хватая ртом воздух, Терехова бесшумно отошла от окна.
Она сняла с себя платок и брела по улице, не разбирая дороги, будто ее оглушили ударом. Позади остался последний дом. Там где-то и Варвара и Кондрат. Ну и что? Разве они не имеют на это права? При чем же она-то здесь? А что, если узнают люди, начнут подшучивать, подзадоривать: несостоявшаяся, мол, невеста. Каково будет от этих насмешек ей?
Луна поднялась уже высоко. В бледном свете отчетливо виднелся кустарник по ту сторону Оки. Под ногами белели камешки. Блестела, переливаясь, вода. Терехова спустилась с берега, взглянула в реку и, увидев свое отражение, испугалась. Там, покачиваясь на мелких волнах, торчали всклокоченные волосы, на плечах неуклюже висела одежда. Схватив из-под ног камень и изогнувшись, пустила его в воду. Всплеск показался оглушительным. По реке пошли мелкие ребристые круги. Отражение разбилось вдребезги. Закрыв лицо руками, Терехова бросилась бежать к деревне.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
1
Тускло поблескивающие лемеха вспарывали тяжелую, прибитую дождями и весенним паводком землю. Они с хрустом рвали корпи трав, стальным языком слизывали кочки.
Держась за рычаг прицепа, Виктор посматривал на темную, убегающую назад пашню. Поле сейчас ему напоминало речную гладь, взъерошенную легким весенним ветерком.
Над горизонтом ярко светились изломы зари, словно указывая дорогу уходящему на покой солнцу. Виктор порой бросал короткие взгляды на закат. Ему чудилось, что прицеп его поднялся на золотую трассу, шел навстречу новому дню.
Трактор доходил до конца гона, заворачивал, и сразу все исчезало. На смену раскрывалась уже другая картина. От оврагов и перелесков упорно наползал холодный, сырой сумрак. Все, на чем останавливался взгляд, — и одинокие кусты у обочин, и оставленная на дороге бочка с горючим — все плавало в наступающем мраке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что делать, если ты застала любимого мужчину в бане с проститутками? Пригласить в тот же номер мальчика по вызову. И посмотреть, как изменятся ваши отношения… Недавняя выпускница журфака Лиза Чайкина попала именно в такую ситуацию. Но не успела она вернуть свою первую школьную любовь, как в ее жизнь ворвался главный редактор популярной газеты. Стать очередной игрушкой опытного ловеласа или воспользоваться им? Соблазн велик, риск — тоже. И если любовь — игра, то все ли способы хороши, чтобы победить?
Сборник миниатюр «Некто Лукас» («Un tal Lucas») первым изданием вышел в Мадриде в 1979 году. Книга «Некто Лукас» является своеобразным продолжением «Историй хронопов и фамов», появившихся на свет в 1962 году. Ироничность, смеховая стихия, наивно-детский взгляд на мир, игра словами и ситуациями, краткость изложения, притчевая структура — характерные приметы обоих сборников. Как и в «Историях...», в этой книге — обилие кортасаровских неологизмов. В испаноязычных странах Лукас — фамилия самая обычная, «рядовая» (нечто вроде нашего: «Иванов, Петров, Сидоров»); кроме того — это испанская форма имени «Лука» (несомненно, напоминание о евангелисте Луке). По кортасаровской классификации, Лукас, безусловно, — самый что ни на есть настоящий хроноп.
Многие думают, что загадки великого Леонардо разгаданы, шедевры найдены, шифры взломаны… Отнюдь! Через четыре с лишним столетия после смерти великого художника, музыканта, писателя, изобретателя… в замке, где гений провел последние годы, живет мальчик Артур. Спит в кровати, на которой умер его кумир. Слышит его голос… Становится участником таинственных, пугающих, будоражащих ум, холодящих кровь событий, каждое из которых, так или иначе, оказывается еще одной тайной да Винчи. Гонзаг Сен-Бри, французский журналист, историк и романист, автор более 30 книг: романов, эссе, биографий.
В книгу «Из глубин памяти» вошли литературные портреты, воспоминания, наброски. Автор пишет о выступлениях В. И. Ленина, А. В. Луначарского, А. М. Горького, которые ему довелось слышать. Он рассказывает о Н. Асееве, Э. Багрицком, И. Бабеле и многих других советских писателях, с которыми ему пришлось близко соприкасаться. Значительная часть книги посвящена воспоминаниям о комсомольской юности автора.
Автор, сам много лет прослуживший в пограничных войсках, пишет о своих друзьях — пограничниках и таможенниках, бдительно несущих нелегкую службу на рубежах нашей Родины. Среди героев очерков немало жителей пограничных селений, всегда готовых помочь защитникам границ в разгадывании хитроумных уловок нарушителей, в их обнаружении и задержании. Для массового читателя.
«Цукерман освобожденный» — вторая часть знаменитой трилогии Филипа Рота о писателе Натане Цукермане, альтер эго самого Рота. Здесь Цукерману уже за тридцать, он — автор нашумевшего бестселлера, который вскружил голову публике конца 1960-х и сделал Цукермана литературной «звездой». На улицах Манхэттена поклонники не только досаждают ему непрошеными советами и доморощенной критикой, но и донимают угрозами. Это пугает, особенно после недавних убийств Кеннеди и Мартина Лютера Кинга. Слава разрушает жизнь знаменитости.