Буджум - [3]

Дверь прогнулась назад, и перед Черной Элис предстали ровные ряды серебристых цилиндров — каждый чуть меньше метра в высоту и около полуметра в ширину, гладкие и без всяких отметин. Впрочем, нет: на поверхности каждого цилиндра имелось что-то вроде набора разъемов и штекеров. Запах здесь чувствовался еше сильнее.

— Твою мать… — пробормотала Элис.

Святоша, как человек более практичный, прилепил к двери оранжевый ярлык, означавший «осторожно», и заметил:

— Думаю, капитану захочется на это взглянуть.

— Угу, — согласилась Черная Элис, чувствуя, как по позвоночнику бегают мурашки. — Пойдем-ка отсюда.

Но вскоре, конечно же, выяснилось, что им надо, возвращаться на корабль и что капитан не собирается оставлять эти контейнеры на съедение Винни.

Это, конечно, было правильно. Черной Элис и самой не хотелось, чтобы «Лавиния Уэйтли» ела эти штуковины, но почему они должны ташить их на борт?

Она вполголоса сказала об этом Святоше, и вдруг ей в голову пришла ужасная мысль:

— Она знает, что в них, да?

— Она капитан, — ответил Святоша.

— Да, но… Слушай, я ведь не спорю, просто если вдруг не знает… — Она понизила голос так, что едва слышала сама себя. — Что, если кто-нибудь их откроет?

Святоша измученно посмотрел на нее.

— Никто ничего не собирается открывать. Но если ты так переживаешь, сходи и поговори с капитаном.

Да, подначка. Черная Элис ответила тем же:

— А ты со мной пойдешь?

Он опешил. Потом смерил напарницу тяжелым взглядом, застонал и стал стягивать с рук перчатки — сначала левую, потом правую.

— Проклятье! — выругался он. — Похоже, придется.

* * *

Те, кто принимал участие в захвате, уже начали праздновать. Святоша с Черной Элис кое-как отыскали капитана внизу, в комнате отдыха, где матросы надирались трофейным вином, отбивая горлышки у бутылок. На гравиплиты, приклеенные к лаконичному интерьеру «Лавинии Уэйтли», при этом проливалось едва ли не больше, чем в матросские глотки, но Черная Элис догадывалась, что вина в запасе еще немало. К тому же чем быстрее команда расправится со спиртным, тем быстрее протрезвеет.

Сама капитанша лежала обнаженной в огромной ванне, по шею в ароматной, бурлящей розовой пене. Черная Элис молча уставилась на эту картину: она не видела настоящей ванны уже семь лет. Иногда они даже снились ей по ночам.

— Капитан, — начала она наконец, когда поняла, что Святоша говорить не собирается, — мы подумали, что вам следует это знать. Сегодня на грузовике мы обнаружили опасный груз.

Капитан Сонг изогнула одну бровь.

— И ты, милочка, вообразила, что я не в курсе? Проклятье… Но Черная Элис продолжала стоять на своем:

— Мы решили, что должны знать наверняка.

Капитанша вытащила из воды длинную ногу, чтобы отпихнуть от края ванны парочку обнимавшихся пиратов. Те покатились по полу, толкаясь и царапаясь.

— Значит, вы хотели знать наверняка, — сказала капитанша, не отрывая взгляда от вспотевшего лица Черной Элис. — Очень хорошо. Расскажите мне. Тогда вы будете знать то, что знаю я, и это наверняка.

Из горла Святоши послышалось какое-то ворчание, видимо, означавшее: «Ну, я же говорил!».

И снова, как тогда, когда Черная Элис клялась в верности капитану Сонг и, полоснув по пальцу бритвой, капала кровью на палубу «Лавинии Уэйтли», чтобы корабль признал ее, — точно так же и сейчас она, так сказать, вдохнула поглубже и прыгнула.

— Это мозги, — сказала она. — Человеческие мозги. Краденые. Черный рынок. Это всё Грибы…

— Ми-Го, — прошипел Святоша, и капитанша усмехнулась, обнажив необыкновенно белые, крепкие зубы. Святоша смиренно кивнул, но назад не отступил, за что Черная Элис испытала к нему приступ совершенно нелепой благодарности.

— Да, Ми-Го, — поправилась Черная Элис. Ми-Го, Грибы — какая к черту разница? Явились они откуда-то с края Солнечной системы, с черных ледяных камней облака Эпика-Оорта. Как и буджумы, Ми-Го могли свободно передвигаться меж звезд. — Они их собирают. Неизвестно зачем. Что, само собой, незаконно. Черный рынок. Но они там… живые, в этих банках. И, наверное, сходят с ума.

Ну вот. Вот и все, что она могла сделать. Замолчав, Черная Элис не сразу вспомнила о том, что нужно закрыть рот.

— Итак, я вас выслушала, — изрекла капитанша, покачиваясь в ароматной пене и разнеженно потягиваясь. Кто-то сунул ей бокал белого вина с запотевшими стенками. Капитанша не пила из сломанных пластиковых бутылок. — Но ведь Ми-Го хорошо заплатят за этот товар, верно? Они добывают редкие минералы по всей системе. И, по слухам, очень богаты.

— Да, капитан, — сказал Святоша, когда стало ясно, что Черная Элис не в состоянии вымолвить ни слова.

— Ну вот и отлично, — сказала капитанша. Черная Элис почувствовала дрожь палубы под ногами и скрежет — это Винни принялась за обед. Ее челюсти быстро расправятся со стальной обшивкой «Жозефины Бейкер». Черная Элис заметила, как двое джилли (кажется, те самые, она никогда не умела их различать, разве что по шрамам) вздрогнули и натянули цепи. — Так почему бы им не заплатить нам, а не кому-нибудь другому?

* * *

Умом Черная Элис понимала, что хватит уже думать об этих контейнерах. Слово капитана — закон. Но она просто не могла не думать, как невозможно не расчесывать зудящий укус. Они были внизу, в третьем трюме, там, где не унюхать даже ищейкам. Холодные, запотевшие и источающие смрад, который казался живым существом.