Будущее денег - [79]

Остальное — хорошо известная история…

Американский опыт времен депрессии

Не следует полагать, что дополнительные валюты и их подавление — чисто германская особенность. В 30-е годы дополнительная валюта выпускалась во всем мире: в Прибалтике и Болгарии, Канаде и Дании, Эквадоре и Франции (проект «Доблесть»), Италии и Мексике, Нидерландах, Румынии, Испании, Швеции, Швейцарии и даже в Китае и Финляндии. Не все эти местные инициативы были подавлены. Как мы увидим позже, по крайней мере одна из этих систем пережила войну и успешно функционирует и поныне (WIR-система в Швейцарии, описанная в следующей главе).

Но вот где эксперимент был ближе всего к тому, чтобы стать официальной общественной политикой, так это в США.

США и в самом деле имеют намного более длинную историю выпуска дополнительных валют, чем другие страны. С регулярностью часового механизма люди при аналогичных обстоятельствах, кажется, спонтанно приходят к одному и тому же решению. Дополнительные валюты возрождались во время паники 1837 года, Гражданской войны и кризисов 1873, 1893 и особенно 1907 года.

Профессор Йельского университета Ирвинг Фишер, автор классической книги по процентным ставкам, считающийся наиболее видным американским экономистом своего времени, услышал об эксперименте в Вёргле и опубликовал серию статей о нем в США. Одновременно он посоветовал нескольким общинам создать свои собственные системы «горячих бонов» и был так засыпан дополнительными вопросами, что решил издать небольшую монографию, чтобы удовлетворить спрос[220].

Причем он предостерегал против убогих применений этой системы — типа того, что осуществил Чарльз Дж. Зилстра в Хавардене, штат Айова. Зилстра был членом палаты представителей штата Айова. Частично скопировав в 1932 году теорию Сильвио Гезеля, он стал активно продвигать свой, к сожалению, неправильный проект. Решение, принятое 45-й Генеральной ассамблеей штата Айова и одобренное губернатором 25 февраля 1933 года, уполномочило муниципальные власти на выпуск «горячих бонов», чтобы помочь беднякам и безработным. А суть ошибки была в том, что в интерпретации Зилстры марки следовало прикладывать к бонам не ежемесячно или хотя бы еженедельно, а при каждой сделке. Такая мера превратила антинакопительный сбор в налог с оборота, который на самом деле поощрял накопление, вместо того чтобы препятствовать этому. Опыт не привел к желательным результатам и вызвал недовольство участников. Иногда хулители дополнительных валютных систем описывают этот случай как «типичный», в то время как в действительности он был исключением. А большинство экспериментов в США были правильно разработаны и успешно проведены. Там даже существует замечательный каталог, иллюстрируемый несколькими тысячами примеров местных «горячих бонов», — stamp scrip[221].

18 февраля 1933 года сенатор от штата Алабама Бэнкхед представил в сенат США законопроект, а конгрессмен от штата Индиана Петтингилл сходный законопроект в палату представителей. Их намерение состояло в том, чтобы выпустить «горячие боны» на общую сумму в миллиард долларов для распределения по всем штатам пропорционально их населению. Предполагалось эмитировать однодолларовые купюры, которые использовались бы как законное платежное средство с выкупом права обращения в течение 52 недель марками по 2 цента. Оба эти законопроекта после чтения и обсуждения были отправлены в Комитет по банковскому делу и валюте для детальной оценки. Но и без этого движение «stamp scrip», будучи уже широко известным, распространилось по 450 городам на территории Соединенных Штатов. Например, город Сент-Луис в штате Миссури издал марочных денег на сумму 100 тысяч долларов. Штат Орегон тоже планировал выпустить «горячие боны» на сумму 75 миллионов долларов.

Это определило фон некоторых ключевых бесед между профессором Ирвингом Фишером и Дином Ачесоном, в тот момент заместителем министра финансов. Фишер был убежден, что система stamp scrip поможет стране выйти из депрессии, и приложил значительные усилия, чтобы доказать это. Дин Ачесон, благоразумный человек, решил проверить концепцию в целом с одним из профессоров экономики Гарварда, Русселем Спрагом. И получил от того ответ: «Да, этот подход помог бы вывести Америку из депрессии. Но существуют также некоторые политические аспекты, касающиеся децентрализации, которые желательно обсудить с Президентом…» Мы знаем, какова была реакция президента Рузвельта из его речи, которую он произнес несколькими неделями позже. Вероятно, это его наиболее известное обращение, содержащее предложение: «Единственная вещь, которой мы должны бояться, — страх сам по себе». В этой речи он озвучил ряд новых внушительных инициатив, направленных на централизацию для противодействия кризису: расширение реконструкции финансовых корпораций и ряд крупномасштабных проектов, разработанных под управлением правительства США. В основном это то, что стало известным как проект «Новое Дело», законченный в 1934 году первым Американским экспортно-импортным банком. Президент также заявил, что в соответствии с исполнительным декретом он впредь запрещает «чрезвычайные валюты», а это было кодовым названием всех дополнительных валют — как уже существующих, так и готовящихся к выпуску по всей стране.