Будущая Ева [Ева будущего] - [91]

И тогда ты забываешь, какими бесценными правами первородства заплатил мысленно за каждую чечевичинку проклятой похлебки, что подают тебе с холодными усмешками вечно разочарованные мученики Процветания, которым дела нет до Неба, у которых отсечена Вера, которые постыдно бежали от самих себя, которым чуждо понятие Бога, ибо бесконечная Святость недоступна их лживой и пагубной растленности; и ты тоже разглядываешь с детским слепым восхищением эту ледяную планету, что несет в Пространстве славу древней кары своей! И тебе уже кажется, что тяжко да и незачем думать о грядущем мгновении — а наступит оно всего лишь через несколько оборотов вокруг нашего Солнца, которое Смерть уже пометила пятнами, — о мгновении, когда, повинуясь зову, ты покинешь этот унылый шарик так же таинственно, как появился! II шарик этот уже кажется тебе самым манящим, что есть в твоих судьбах.

И — не без скептической улыбки — ты в конце концов приветствуешь свой Разум-однодневку, — ты, вышедший из зернышка, — и признаешь его «неоспоримым» Законодателем, повелевающим непонятной бесформенной и неизбежной БЕСКОНЕЧНОСТЬЮ.

VIII Помогающая

Воскресение — вполне естественная мысль; родиться дважды — ничуть не удивительней, чем родиться единожды.

Вольтер. Феникс

Весь во власти непривычных чувств, лорд Эвальд терпеливо слушал андреиду, не представляя себе, каким образом все эти рассуждения помогут ей ответить на вопрос, который он ей задал.

Но вдохновенная дочь Света продолжала, словно отодвигая завесу тьмы:

— И вот, вопреки предупреждениям ночи и дня ты все забывал и забывал и об истинных своих истоках, и о цели своего существования — настолько, что из-за пустой и незадачливой прохожей, лицо и голос которой я взяла, ты собрался было отказаться от самого себя. Словно ребенок, пожелавший родиться раньше срока, ты решился (и не побоялся нечестивого деяния, хотя оно нарушило бы законы избранности, согласно которым каждая новая судьба тем возвышенней, чем больше выстрадал избранник) опередить час, который еще не пробил.

Но я пришла, я перед тобою! Я посланница твоих близких из мира будущего!., тех, кого ты так часто гнал прочь, хоть только они способны постичь твои думы. О забывчивый друг, прислушайся к моим словам, умереть ты успеешь.

Я пришла к тебе посланницей из тех безграничных областей, что являются людям лишь в сновидениях, да и то бледным беглым проблеском.

Там прошлое, настоящее и будущее нераздельны; там нет больше пространства! Последние иллюзии инстинкта там сходят на нет.

Ты видишь: услышав твой вопль отчаяния, я согласилась спешно облачиться в сияющий образ, тебе желанный, и предстала перед тобою.

И положив ладони одна поверх другой на плечо молодого человека, Гадали улыбнулась и проговорила тихо-тихо:

— Кто я?.. Существо из мира мечтаний, постепенно пробуждающееся у тебя в мыслях, и ты властен рассеять целительную тень, пустив в ход одно из тех прекрасных умственных построений, которые оставят тебе взамен меня пустоту и мучительную скуку, плоды мнимой истинности таких построений.

О, не пробуждайся! Не гони меня прочь под предлогом, который уже подсказывает тебе предатель Разум, умеющий лишь уничтожать. Подумай, ведь если б ты родился в другой стране, ты мыслил бы по-другому; ведь для Человека есть одна лишь истина — та, которую он избирает среди остальных, столь же сомнительных; так избери ту, которая делает тебя божеством. Ты спрашивал, кто я. В твоем мире мое существо — во всяком случае для тебя — зависит лишь от твоей свободной воли. Припиши мне бытие, скажи, что я существую! Упрочь меня самим собою. И я обрету жизнь в твоих глазах с той степенью реальности, которую придаст мне твое волеизъявление, обладающее творческой силой. Как и всякая женщина, я буду для тебя тем, чем ты меня сочтешь. Ты думаешь о живой? Сравни! Ваша страсть, уже прискучившая тебе, не дарит тебе больше даже Землю; мне же, Необладаемой, никогда не прискучит напоминать тебе о Небе!

Тут Гадали взяла лорда Эвальда за обе руки; изумление молодого человека, его сумрачная сосредоточенность и восхищение достигли пароксизма, которого не описать словами. Его дурманило тёплое дыхание андреиды, оно было как легкий ветерок, вобравший запахи цветов, над которыми он пролетел. Селиан молчал.

— Ты боишься прервать меня? — продолжала она. — Осторожно! Ты забываешь — лишь по твоей воле мне трепетать или быть бездыханной! Такие опасения для меня смертоносны. Если ты сомневаешься в том, что я существую, я погибла, но это означает заодно, что во мне ты теряешь идеальное создание, хотя тебе довольно было бы призвать меня к себе, и я обрела бы жизнь.

О, какое чудесное существование могло бы быть мне даровано, если бы ты был настолько прост, чтобы поверить в меня! Если бы ты защитил меня от Разума!

Ты должен сделать выбор: я… или прежняя Реальность, которая повседневно обманывает тебя, приводит в отчаяние и предает.

Быть может, я не угодила тебе? Слова показались тебе слишком строгими, а образы — слишком изощренными? Но изощренность и строгость присущи мне — глаза мои и вправду проникли даже во владения Смерти.