Будьте моей семьей - [63]

И, быстро чмокнув его в щеку, подхватила свою сумочку и умотала.

И не появлялась несколько месяцев, а когда появилась, вновь ни словом, ни намеком не дала понять, что тот разговор вообще имел место быть, и не вспоминала о своем признании.

А он все эти месяцы мучительно думал и изводил себя вопросами: а я ее? Я ее люблю? Что я к ней испытываю? И так и не смог ответить.

И еще, наверное, с год все продолжалось, как и прежде: она то появлялась в перерывах между отношениями с другими мужчинами, то исчезала, пока не объявилась однажды поздно ночью.

Он спал, вымотался до изнеможения на работе и улегся пораньше, впрочем, какое там улегся: рухнул и отрубился, только коснувшись головой подушки. И проснулся от того, что кто-то гладил его по голове, подскочил спросонья, испугавшись, ни фига не понял, дезориентированный в темноте, пошарил со страху рукой по тумбочке в поиске кнопки на светильнике, когда вдруг услышал знакомый голос:

– Что ты так испугался, Горыч?

– Лийка, ты, что ли? – Он в сердцах матюгнулся. – Напугала, дурочка.

– Не бойся.

И плавно скользнула к нему под одеяло, и тогда Артем почувствовал, что она совершенно голая.

Голая, прохладная, мягкая и упругая, где и положено, шелковистая и горячая.

Ночь эту они не спали. На следующий день на работе он просто умирал от усталости, хоть веки пальцами держи. Но ему было классно, хотя имелись и нюансы. Оказалось, что секс с Лией – это нечто, но кое в чем они все же не очень совпадали физически. И все равно в основном было потрясающе. Так и потрясались два месяца подряд, после чего она решила, что им надо пожениться.

– Горыч, надо нам в загс идти, – как-то утром задумчиво произнесла девушка.

– По причине? – заподозрив то, что в первую очередь подозревает любой мужчина при такой постановке вопроса, спросил Артем.

– Очень хочется за тебя замуж, – ответила девушка. – Я же тебя люблю, почему бы мне не быть твоей женой?

– В общем-то, не вижу препятствий, – хохотнул Артем и вдруг посерьезнел: – Только давай проясним один момент: если ты всерьез решила выйти за меня, то должна знать, что я хочу детей, и сразу, и желательно не одного ребенка.

– Теперь знаю, – кивнула Лия.

– То есть на детей ты согласна?

– Согласна, – подтвердила она.

И они поженились. Совершенно буднично.

Лия отказалась от любых торжеств и отмечаний, выдвинув какую-то свою очередную теорию о том, что это давно прошлый век, тупая традиция устраивать пьянку-гулянку по данному поводу. Что надо проводить такое важное соединение двух людей исключительно вдвоем и всяческую пургу по поводу новомодных эзотерических веяний в этом вопросе. Красногорский не спорил – не хочешь, да и бог бы с ним, с этим отмечанием.

Подали заявление, а через неделю расписались в будний день без свидетелей, гостей и отмечаний. В выходные собрали родителей за одним столом, поставили тех и других в известность об изменении своего социального статуса, выпили шампанского (все, кроме Лии), приняли осторожные поздравления от родни, не искрившие энтузиазмом, и стали жить семьей.

И, в общем-то, они неплохо жили, достаточно весело, если учитывать тот факт, что Красногорский очень много работал и мало бывал дома, да и Лия где-то как-то трудилась, но основной ее занятостью была совсем иная деятельность: посещение нескончаемых перфомансов, каких-то знаковых мероприятий, тусовок и встреч, словом, она вела очень активную, напряженную, отнимающую все силы светскую жизнь.

А так ничего, весело и достаточно легко жили, ни разу не поскандалив и не найдя за эти два года повода для упреков.

Однажды утром за завтраком Артем спросил у жены:

– Лий, может, нам стоит пройти обследование?

– Какое обследование? – недоуменно посмотрела она на него.

– Медицинское, какое же, – уточнил Красногорский. – Ну смотри, мы уже два года живем вместе, не предохраняемся, а детей нет и даже не намечалось.

– Скажи, Горыч, а от тебя женщины раньше когда-нибудь залетали? – несколько снисходительно спросила Лия.

– Ну было пару раз, по молодости, но обе барышни не собирались рожать, хотя я и предлагал и даже, помнится, настаивал, но одна делала крутую карьеру, а у второй и так уже имелось двое детей и перманентный муж, к ним прилагающийся, который то есть, то его нет.

– Ну тогда на фига тебе это обследование? – недоуменно пожала она плечиками. – У меня с этим полный порядок, и у тебя с плодовитостью все в порядке, – и усмехнулась. – Даже более чем в порядке, я уже два аборта от тебя сделала, значит, все обстоит как надо.

– Ты что? – обалдел Красногорский.

– Ну, что, что? – пожала она снова плечами. – Забыла таблетки принимать, вот и залетела. Бывает.

– То есть ты… – у него просто мозг взорвался от той простоты, с которой Лия призналась в том, что сделала. – Подожди, – перевел Артем дыхание. – Я правильно понял, что за время нашей совместной жизни ты дважды беременела и, ничего мне не говоря, делала аборты?

– Правильно, – подтвердила Лия, улыбаясь, кивнула головой и попеняла: – Ну что ты так разнервничался, Артем?

– То есть ты не понимаешь? – терял дар речи, буквально зверея от негодования, Красногорский. – То есть для тебя это нормально – взять и сделать аборт, ничего не говоря мужу?