Будни и праздники - [12]
Он не вытерпел и громко крикнул со своего места:
— Ты что хлеб у меня отбиваешь, черная твоя душа? Ты зачем мои плиты разбил?
Дрожащий старческий голос наткнулся на каменную стену и беспомощно смолк.
Старик стоял, закинув голову, глядя на взгорок, и ждал. Ответил ему лишь размеренный стук долота: «Тук! Тук! Тук!»
— Эй, чего молчишь? — продолжал старик, но ответа не было.
Тогда он зашел за стену. Цвятко, спиной к нему, долбил отверстие.
— Не притворяйся глухим! — крикнул Симеон.
Рыжий каменотес медленно обернулся к нему своим рябым от оспы лицом, переступил с ноги на ногу и бросил на него свирепый взгляд.
— Чего орешь? — спросил он, ссутулив плечи.
— Ты зачем мои плиты побил?
— Я твоих плит в глаза не видал, старый козел! Убирайся отсюда, пока цел! — и, хищно поведя своими широкими плечами, он снова взялся за молот.
Старик вернулся в свою каменную яму и, повесив голову, постоял так над осколками плит. Не оставалось ничего другого, кроме как добыть новые плиты. Для этого надо было продолбить отверстие, и он тут же стал выбирать такое место, где взрыв, разворотив скалу, открыл бы ровные пласты в каменном теле земли.
Два долота заговорили наперебой.
«Тук! Тук! Трах!» — пели камень и железо, и чем глубже уходил железный клин, тем более мягким, хриплым и глухим становился звук.
Солнце, поднявшееся уже высоко, припекает натруженные спины каменотесов и сквозь грубые потные рубахи жжет их тела.
Старик проворно заносит молот. После каждого удара он приподнимает вошедшее в камень долото и снова забивает его. Отверстие еще мелко. Он вслушивается в звуки за стеной. Да, звук, доносящийся оттуда, глубже, он словно исходит из глубины земли.
«Хрясь!» — отзывается снизу камень. «Тук!» — выбивает молот по сплющенной верхушке долота. Внука надо было с собой прихватить. Да кто ж знал, что этот злодей разобьет плиты… Обгонит его, разбойник! Работает как зверь.»
Удары на минуту умолкают.
«Выгребает грунт или воду наливает, — рассуждает старик, — а может, долото сломалось или ручка молота».
Но вот уже снова скрежещет долото: «Хрясь! Тук! Хрясь!..»
Симеон подливает воды, чтобы умягчить камень, и думает: «Обтешу-то я быстрей. Тут ему за мной не угнаться». Он вспоминает годы, когда Цвятко ходил у него в учениках. Видит его зеленым пареньком, еще безусым, но сильным, как бык. Это ведь он его ремеслу научил. Как ему, собаке, не стыдно…
Он снова прислушивается к звукам за стеной. Железное острие уже глубоко вошло в скалу. Мягко и глухо звучит молот. Слух пока его не подводит, а рука устала. Опухшие, отвердевшие от работы и старости суставы плохо его слушаются. Спина болит. Молот бьет неточно и кажется очень тяжелым.
_ Постарел я, — шепчет Симеон.
«Постарел, постарел», — словно повторяет камень.
Старик улыбается кроткой, беспомощной улыбкой, взгляд его теряет остроту.
Вдруг он перестает стучать и в тревоге выпрямляется.
За каменной стеной непривычно тихо. Миг, два… Что-то угрожающе зашипело. Он понял и кинулся к нависшим скалам. Поздно. Раздался взрыв. Грохот разодрал небо и обсыпал его осколками камня. Прежде чем он добрался до заслона, камень глухо стукнулся ему в спину. Каменотес упал ничком, раскинув руки.
Боль была такой сильной, что Симеон не мог даже крикнуть. Он приник к земле, вытаращил глаза и тяжело задышал. Ему казалось, что он умирает. Перед самым своим лицом он видел лишь осколки камней, которыми была полна его яма и на которых он лежал. Он услышал, как Цвятко вернулся и, зачем-то кашлянув, принялся стучать молотом по камню. Спина у Симеона онемела, а при каждой попытке подняться его пронзала боль. От боли и бессилия он беззвучно заплакал.
Когда боль немного отпустила, старик встал и пощупал спину. Место, куда ударил камень, быстро отекало. Он кряхтел, бормоча себе под нос:
— Убить меня хочет, разбойник. Покалечил, разрази его гром.
Старик доковылял до своего отверстия. Из-за каменной стены раздавались удары молота. Симеон попытался работать, но дело не шло. При каждом движении он испытывал сильную боль, вся спина горела. Он решил спуститься в город и заявить в полицию. Да, но свидетели? Поняв, что управы на Цвятко ему не найти, Симеон тяжело и шумно вздохнул.
Послышался грохот камней. Цвятко, злодей, убийца, выламывал плиты. Все кончено. Старик прислушался. За стеной кто-то кряхтел.
«Слишком большой камень, не может сдвинуть», — подумал Симеон. Но вдруг кряхтенье стало громче и зазвучало как стон.
Старик перестал стучать.
Стоны за стеной раздавались все громче и чаще. Человек шумно дышал, матерился, задыхался. «Господи!» — услышал старик.
Он побежал к стене и заглянул за нее.
Рыжий белотелый здоровяк стоял среди камней и, вскинув выше, головы мускулистые руки, подпирал широкую выдававшуюся вперед плиту, над которой нависал, точно клюв, громадный каменный выступ. Рябое лицо его налилось кровью. Тело дрожало, со лба капал пот. Стоило плите упасть, как рухнул бы и нависший над ней каменный выступ, который раздавил бы его на месте.
Какая-то сила толкнула старика к нему. Но не успел он сделать шаг, боль снова ожгла его спину и отбросила назад. Он обернулся, схватил свой инструмент, засуетился и длинными тяжелыми прыжками, точно остерегаясь чего-то, побежал к спуску.
Написано сразу после окончания повести «Когда иней тает» в 1950 г. Впервые — в книге «Чернушка» (1950) вместе с повестями «Дикая птица» и «Фокер». Последняя работа Станева на анималистическую тему.
В сборник входят повести современных болгарских писателей П. Вежинова, К. Калчева, Г. Мишева, С. Стратиева и др., посвященные революционному прошлому и сегодняшнему дню Болгарии, становлению норм социалистической нравственности, борьбе против потребительского отношения к жизни.
Роман «Иван Кондарев» (книги 1–2, 1958-64, Димитровская премия 1965, рус. пер. 1967) — эпическое полотно о жизни и борьбе болгарского народа во время Сентябрьского антифашистского восстания 1923.
Повесть задумана Станевым в 1965 г. как роман, который должен был отразить события Балканских и первой мировой войн, то есть «узловую, ключевую, решающую» для судеб Болгарии эпоху.
Название циклу дала вышедшая в 1943 г. книга «Волчьи ночи», в которой впервые были собраны рассказы, посвященные миру животных. В 1975 г., отвечая на вопросы литературной анкеты И. Сарандена об этой книге, Станев отметил, что почувствовал необходимость собрать лучшие из своих анималистических рассказов в одном томе, чтобы отделить их от остальных, и что он сам определил состав этого тома, который должен быть принят за основу всех последующих изданий. По сложившейся традиции циклом «Волчьи ночи» открываются все сборники рассказов Станева — даже те, где он представлен не полностью и не выделен заглавием, — и, конечно, все издания его избранных произведений.
Написано зимой 1949–1950 гг. Основу повести составили впечатления от пребывания в охотничьем хозяйстве «Буковец». Станев вспоминал об этом: «В 1944–1945 гг. я жил в горах с одним действительно интересным человеком, который некогда был моряком и объездил весь свет. Американский гражданин, он получал американскую пенсию, но во время войны отказался выполнить распоряжение США отправиться комендантом на какой-то отдаленный остров и остался в городе.
«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!
Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.