Будет День - [22]

"А вот и церковь — тут и идти-то всего — ничего", — она пересекла улицу, и вошла в собор. Удивительно — в начале седьмого вечера божий храм оказался открыт и даже не пустовал, хотя молящихся было и немного. Пахло ладаном и сыростью. Но тут хотя бы не дуло. Она выбрала место у прохода и присела на скамейку, пытаясь спиной и ушами определить, войдет ли кто-нибудь в собор вслед за ней.

— Не оборачивайтесь, — сказал мужской голос за спиной. — Идите вдоль правого придела, — мужчина говорил по-французски, но с заметным английским или голландским акцентом. — Там будет дверь, за ней прямо по коридору еще одна. Выйдете на Рю Рэйвенс Тинстраат, и идите пока вас не обгонит темно-синий Ситроен "Сет-шво". Водитель притормозит метрах в десяти перед вами. Идите спокойно, не обращая внимания ни на авто, ни на водителя. Поравняетесь, садитесь в машину, и… Удачи!

Выглядело все это, как дешевый шпионский роман, но… — сработало!

Она вышла из собора, прошла метров тридцать вдоль загибающейся влево улочки — кривизна которой ограничивала поле зрения какими-то двадцатью шагами — и услышала сзади шум мотора. Синий Ситроен ехал медленно, словно никуда не спешил. Но Таню он, разумеется, догнал и, перегнав, остановился неподалеку, — у магазина мехов. Водитель — женщина, показавшаяся Татьяне знакомой — курила сигарету и рассматривала выставленные в витрине русские соболя.

"Оля!"

* * *

Поговорить не удалось. Как только Таня нырнула в салон авто, — Ольга выжала сцепление и рванула вперед. Пока крутились по узеньким улочкам старого города, успели разве что обменяться несколькими торопливыми репликами, а потом машина резко остановилась, и рукой, затянутой в бордовую лайку Ольга указала на небольшой ресторанчик через дорогу:

— Тебе туда, Танюша. Иди!

И Таня снова оказалась на пронизывающем холоде, не успев даже толком согреться в неотапливаемом салоне красивого, на взгляд Жаннет, но не слишком комфортабельного автомобиля. А когда, перейдя улицу, подошла к дверям ресторана, еще и дождь начался, — temps de chien! — так что пришлось поспешить. Зато внутри заведения было тепло, уютно трещал огонь в камине, и в прогретом воздухе витали дивные запахи "вкусной и здоровой" пищи. Но, уж так устроен человек! Еще мгновение назад Таня думала только о том, как ей холодно, как-то незаметно для себя позабыв, что вообще-то она "при исполнении", и вообще обо всем позабыв из-за знобкого, пьющего жизнь, холода. И об Олеге — жив или нет? И об ожидающем результатов этой встречи Штейнбрюке, оставшемся "до выяснения обстоятельств" в гостинице. А потом вошла в ресторан, ощутила тепло, расслабилась и… захотела есть, втянув носом дразнящие запахи жареного мяса и какой-то выпечки. Но стоило ей обвести взглядом невеликих размеров ресторанный зал, как и холод с голодом сразу же стали неактуальны. Из-за столика у дальней стены навстречу ей поднялся высокий мужчина в темном костюме и фиолетовой — в полоску — рубашке. Встал, поправил черный шейный платок, и у Жаннет даже дыхание перехватило, когда внимательные голубые глаза пробежались по ее фигуре, чуть замедляя движение на "акцентированных элементах экстерьера", как говаривал кто-то из ее студенческих еще приятелей, и остановились, наконец, на лице.

Взгляды встретились, и… как она оказалась за его столиком? Вот вроде бы только что вошла и остановилась — что называется, на пороге — наслаждаясь теплом и запахами, оценивая обстановку, и вот: сидит уже рядом с ним, и в одной руке у нее зажженная сигарета, а в другой — пустая рюмка из-под коньяка.

— Здравствуйте, фройлен Буссе, — легкая улыбка скользит по четко очерченным губам. — Как добрались? Надеюсь, вы в порядке?

— Я… Да… — кивает она и возвращает рюмку на стол. — А?..

— Благодарю вас, — серьезно отвечает Баст фон Шаунбург и наливает ей еще. — У меня все благополучно.

— Жена, дети? — острит Жаннет на автомате и вдруг спохватывается: "Черт! Что я несу?!" Но сказанного не воротишь. — Прости…те.

— Все в порядке, — делает отстраняющее движение он. — Вы верно голодны? Я взял на себя смелость заказать нам обоим айнтопф из говядины, по-бельгийски… его здесь удивительно хорошо готовят… с пивом.

— О, это замечательно! — через силу улыбается она, не в силах отвести взгляд от его глаз.

"Да, что это со мной?! Что?"

— А вот и наш суп!

Но, кроме торжественного появления супа, в это же время произошло и еще кое-что, — что, скорее всего, куда важнее, "простых радостей желудка". Официант с подносом, уставленным тарелками, еще только показался в дверях кухни, когда открылась входная дверь, и на пороге появился высокий молодой мужчина в пальто с меховым воротником — бородка, дымчатые очки… "Где я его?.." — коротко кивнул Басту и снова скрылся на улице.

— Ну вот, — улыбается фон Шаунбург, и сквозь чужое, пусть и чертовски привлекательное лицо, проступают знакомые по Москве черты Олега. И пусть это всего лишь плод ее воображения, но такой… такой Баст нравится ей куда больше.

— Ну вот, — улыбается Олег. — Хвост твой мы благополучно потеряли и можем, соответственно, спокойно поговорить. Но сначала еще по рюмочке и за суп! И делу время, и потехе час.