Будем как боги - [79]

– Ну… «Хамви» немного, – потупился старик. – Но…

– Записывай его на «Хамви» пока, – сказал Алек Мэри. – Когда прибудем на место, посмотрим, какая из машин Вам подойдет, – добавил он для Мэтрикса.

Старик засиял, как начищенная для парада медаль Конгресса.

– Я пойду, пожалуй, – сказал Тед. – Не буду вам мешать.

– Да ты не мешаешь, – начал, было, Алек, но потом понимающе кивнул. – Дела Лэнгли?

– Ага, – ответил Тед. – Время пить «Хайнекен». Скоро начнется обзвон, мне надо еще своих проверить.

– Понятия не имею, о чем ты, – улыбнулся Алек, – но, в любом случае, удачи тебе!

– И тебе, дружище, – сказал Тед и ушел.

⁂

Тед соврал Алеку, хоть и не хотел этого делать. Адмирал ему всегда нравился, еще с того дня на первом курсе, когда они с ним подрались.

Причину драки никто из них уже не помнил, но наваляли они друг дружке тогда знатно. Что, конечно, не помешало им потом столь же крепко задружиться.

Тед соврал, но не потому, что не доверял Алеку. Точнее… а точнее, пожалуй, не надо. Царь Соломон говорил: «меньше знаешь, крепче спишь», а Алек был, как говорится, lawful good, и многого не понимал. А объяснять, увы, времени не было.

Как и Джинне. Как Гарри. Не говоря обо всех остальных.

Та же самая дополнительная реальность подсказала ему дорогу.

Он поднялся по лестнице, прошел по длинному коридору, свернул, поднялся по еще одной лестнице…

Когда-то здесь висел колокол. Потом его сняли, а площадку использовали просто как прогулочную. Потом, видимо, просто забросили: сетка, закрывавшая проемы между колоннами, давно прорвалась во многих местах.

На самой площадке было полно мусора как естественного, так и явно искусственного происхождения – упаковки от снеков, пустые банки, окурки, презервативы, даже шприцы говорили о том, что молодежь все-таки порой пользовалась ею… скажем, не только для прогулок.

Тед присел на заботливо оставленную кем-то камеру от колеса (интересно, как ее сюда затащили? охраны в колледже не было, что ли, или видеонаблюдения?), и достал свой необычный прибор связи.

Антенна выпорхнула, словно фея из кружки ирландского пьяницы, и вскоре спутник поймался.

Тед снял блокировку и стал набирать что-то на клавиатуре со странными символами.

Закончив набор, он присоединил к аппарату старинную проводную гарнитуру и стал ждать.

Наконец, микрофон наушника ожил и ответил приятным женским голосом:

– Федя?

На мгновение лицо Теда сделалось каменным, в глазах промелькнул страх… но он быстро взял себя в руки:

– Катя? Что с детьми?

– Не волнуйся, Федя, – ответила женщина. – Уже все нормально.

– А было ненормально? – уточнил Тед.

– Ну… можно и так сказать, – ответила женщина. – Ты уже знаешь, что штаммов не два, а три?

– Даже больше, – ответил Тед, – как минимум четыре. Фишер работает, не покладая рук.

– Понятно, – сказала женщина. – И чего ему неймется?

– Пытается исправить ситуацию, – ответил Тед. – Он не хотел такого развития событий…

– Ну да, – жестко сказала женщина. – Он всего лишь хотел, чтобы мы тут все передохли, а они потом взяли тепленьким все наше добро. Душка прямо твой Гарри.

– Я его не оправдываю, – ответил Тед. – Он совершил ужасные вещи. Но он уже это понял.

– Понял только потому, что его кобра ужалила его самого, – не менее жестко сказала женщина. – Как подумаю, что остаток дней доведется провести в компании этого мерзавца…

– Почему это? – удивился Тед. – Тебя-то это как касается?

– Знаешь, Федя, – сказала женщина, – мне семи лет разлуки с головой хватит. Я знаю, куда ты собрался, и решила, что пойду с тобой.

– То есть, они одобрили мой план? – уточнил Тед.

– Учитывая все твои заслуги, не могли не одобрить, – ответила женщина. – Эх, Федя… тебя бы здесь на руках носили, как Гагарина. Тебе бы памятник поставили размером с Петра. А вместо этого что? Одна скамья подсудимых с этими… с Гарри Фишером?

– Да, – ответил Тед. – И я тебе уже объяснил почему. Слушай… тебе не надо.

– Давай ты не будешь опять за меня решать? – отрезала женщина. – Мы теряем время, а время разговора на этом канале, буквально, золотое. Итак: не знаю, специально, или случайно, но вместо Янус-ДНК дети получили третий штамм. Они обнаружили это еще в море. В общем, их перевели на карантин, самый серьезный уровень изоляции. Ребята сильно рисковали – сеть Ройзельмана имеет ограничение по дальности, и когда вирус в организме теряет связь с общей сетью, он начинает вести себя как Янус-РНК. Хельга поняла это еще в море, но они все равно решили не менять курс. В изоляции их пришлось реанимировать – там был такой букет был, что у него, что у нее…

– А ребенок? – спросил Тед, внутренне холодея.

Если вирус так ударил по Хельге – что же могло произойти с ребенком, которого она носила?

– Как ни странно, ребенок перенес все это намного лучше, чем родители, – успокоила его женщина. – Роды, конечно, пришлось ускорить, так что у тебя внук. Сейчас в барокамере. Само собой, его исследуют: похоже, Янус встроился в его иммунную систему, при этом окончательно «обезличившись», потеряв связь с Ройзельманом и способность заражать других людей. Очень интересный механизм, мы его изучаем. Сам понимаешь, чтобы со всем этим разобраться, нужно будет время. Но главное – врачи в один голос говорят, что у всех троих опасность миновала.