Буддийская классика Древней Индии - [80]
Тобой явлено мирское поведение
Лишь ради сопричастности миру.
20
О Совершенно Безупречный, Ты лишён пороков,
Создающих преграды из деяний (кармы).
Только из сострадания к миру
Ты являешься ему будто переплывающий [реку] кармы*.
21
О Могущественный, из-за неделимости подлинной реальности
Неделимым является и Путь освобождения.
Нисходя же к уровню понимания живых существ,
Ты проповедовал о трёх Колесницах*.
22
Твоё неуничтожимое, нерушимое, благое Тело —
Это Тело Победителя, воплощающего Закон (дхарму),
Опираясь на который люди обучаются умиротворению*.
[Путь же к нему] показан Тобой.
23
Ты взираешь на безмерные миры вселенной
Вместе с теми, кто поклоняется* Тебе,
Кто стремится к освобождению от колеса [рождений]
И к просветлённому знанию сущности смерти и рождения**.
24
О Господин, нет у Тебя ни восприятий,
Ни раздумий, ни побуждений.
Будучи не привязанным к миру,
Ты выполняешь главное дело — быть Просветлённым.
25
Благосущного [Будду] не охватить мыслью и не измерить.
Я славлю Его и подношу цветы Его достоинствам.
Пусть накопленные мною добродетели помогут существам быть с Ним
И радоваться высочайшему и глубочайшему Закону Лучшего из мудрецов.
ТАК СОСТАВЛЕН «ГИМН НЕСРАВНЕННОМУ БУДДЕ»
III. «Гимн неохватимому мыслью Будде» («Ачинтья-става»)
1
Я славлю Того, кто провозгласил, что [все] существования
Появляются взаимообусловленно и лишены самосущего,
Того, кого нельзя охватить мыслью, на кого нельзя показать,
Того, чьё знание ничему не равно*.
2
Поскольку в Великой колеснице Тобой
Постигнута бессамостность дхармо-частиц*,
Постольку [Тобой] об этом из Сострадания
Было поведано способнейшим последователям**.
3
Ты учил, что возникшее благодаря условиям
[И причинам] не есть возникшее [с высшей точки зрения]
И что нет ничего, порождённого самосущим,
Поэтому оно видится пустым*.
4
Как эхо производится здесь,
Будучи зависимым от [силы] звука,
Точно так же производится и [любое] существование [от неких причин],
Поэтому-то оно и подобно иллюзии, миражу, [как и эхо]*.
5
Поскольку иллюзии, миражи, города гандхарвов
И отражения [в зеркале, воде и т. п.], а также сновидения
Не имели реального происхождения,
Постольку всё это невоспринимаемо ни зрением, ни прочим.
6
Коль всё, произведённое от причин и условий,
Обычно называется созданным,
То Тобой, о Господин, сказано,
Что всё, рождённое от условий [и причин], является относительным*.
7
«Коль есть такое [произведённое], то всё есть созданное»* —
Вот что-то в этом роде говорят глупцы.
Подобное ложное высказывание
Сродни обману пустым кулаком**.
8
Если бы созданная вещь не была произведена,
То как бы она сейчас существовала?
Если бы всё исчезало, то что бы было с прошлым
И что бы можно было ждать от будущего?*
9
Вещь* не возникает ни сама по себе,
Ни от другого и даже ни от себя и другого.
Неверно, что она существует, не существует, существует И не существует [одновременно]. —
Как же она тогда появляется?**
10
У нерождённого нет самосущего.
Разве возможно самовозникновение?
Нет и другой причины возникновения.
Так устанавливается отсутствие самосущего.
11
Но ведь если есть своё, то есть и чужое,
А если есть чужое, то оно обусловливает и своё.
Взаимосоотнесённость устанавливается парой понятий,
К примеру, далёкое и близкое*.
12
Если же нет соотнесённости, то тогда
Каким же образом нечто сможет существовать?
Ведь если нет ничего соотнесённого с длинным,
То разве тогда [представишь] короткое?*
13
Когда есть существование, тогда же есть и несуществование;
Точно так же когда есть длинное, тогда есть и короткое.
Поскольку же наличие несуществования предполагает и существование,
Постольку [окажется, что] они оба не суть*.
14
Единство и множественность, прошлое, будущее и т. д.,
Загрязнение и очищение, истина и ложь —
[Все] они разве возможны
Сами по себе (одно без другого)?
15
Но ведь если нет самостоятельного существования [дхармо-частиц],
То тогда как же всё существует (сарва-асти)?
Ибо то, что называется «другим»,
Тоже не обладает собственным самосущим.
16
Поскольку, [согласно вам, мадхьямики], у существований*
Нет ни самосущего, ни иносущего,
То разве возможно тогда [будет представить]
Зависимое** восприятие воспринимаемого существования*** [дхармо-частиц]?
17
Если придерживаться понятия самосущего, то [выходит],
Что они (дхармо-частицы) вначале одинаково порождаются, а затем исчезают*.
Поэтому Тобой сказано, что с точки зрения высшей реальности
Дхармо-частицы никогда не возникали.
18
Тобой, о Умнейший, разъяснено, что в [дхармо-частицах группы] чувственного,
А также в других* отсутствует самосущее,
Что они подобны пене, пузырю [на воде],
Иллюзии, облаку, миражу, банановому дереву**.
19
Если бы восприятие органами чувств было
Таким же, как в состоянии высшей реальности,
То тогда бы глупцы рождались знатоками этой реальности.
Но чего бы стоило тогда познание высшей реальности?
20
Ты провозгласил, что органы чувств неразвиты,
Недостоверны в качестве источников познания, —
Вот чем объясняется [наличие] непрояснимых положений*
И представлений, искажающих истину.
21
Постигнув сущее как оно есть,
Ты изрёк, что окружающий мир
Невозможно постичь так же доподлинно,
Ибо он сокрыт пеленой неведения.
В это издание, посвященное Марпе-лоцаве (1012—1097) — великому йогину, духовному наставнику, переводчику и родоначальнику школы Кагью тибетского буддизма, вошли произведения разных жанров: предисловие ламы Оле Нидала, современного учителя традиции Карма Кагью, перевод с тибетского языка классического жития, или намтара, Цанг Ньёна Херуки (Tsang Nyon Heruka, 1452—1507), описывающего жизненный путь Марпы, очерк об индийской Ваджраяне, эссе об истоках тибетской систематики тантр и школы Карма Кагью, словник индо-тибетской терминологии, общая библиография ко всему тексту. Книга представляет безусловный интерес для тибетологов, буддологов и всех тех, кто интересуется тибетским буддизмом и мистическими учениями Востока.
«Неофициальная история конфуцианцев» является одним из лучших образцов китайской классической литературы. Поэт У Цзин-цзы (1701-1754) закончил эту свою единственную прозаическую вещь в конце жизни. Этот роман можно в полной мере назвать литературным памятником и выдающимся образцом китайской классической литературы. На историческом фоне правления династии Мин У Цзин-цзы изобразил современную ему эпоху, населил роман множеством персонажей, начиная от высоких сановников, приближенных императора, и кончая мелкими служащими.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга — о Салах ад-Дине, кто был благочестием (Салах) этого мира и веры (ад-Дин), о бесстрашном воителе, освободившем Святой Город от чужеземных завоевателей, о мудром и образованном правителе мусульман.
Японская культура так же своеобразна, как и природа Японии, философской эстетике которой посвящены жизнь и быт японцев. И наиболее полно восточная философия отражена в сказочных жанрах. В сборник японских сказок «Счастливая соломинка» в переводе Веры Марковой вошли и героические сказки-легенды, и полные чудес сказки о фантастических существах, и бытовые шуточные сказки, а также сказки о животных. Особое место занимает самый любимый в народе жанр – философские и сатирические сказки-притчи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
ББК 84 Тадж. 1 Тадж 1П 75Приключения четырех дервишей (народное) — Пер. с тадж. С. Ховари. — Душанбе: «Ирфон», 1986. — 192 с.Когда великий суфийский учитель тринадцатого столетия Низамуддин Аулийя был болен, эта аллегория была рассказана ему его учеником Амиром Хисравом, выдающимся персидским поэтом. Исцелившись, Низамуддин благословил книгу, и с тех пор считается, что пересказ этой истории может помочь восстановить здоровье. Аллегорические измерения, которые содержатся в «Приключениях четырех дервишей», являются частью обучающей системы, предназначенной для того, чтобы подготовить ум к духовному развитию.Четверо дервишей, встретившиеся по воле рока, коротают ночь, рассказывая о своих приключениях.