Будда, или Легенда о Разбуженном принце - [23]
— Я буду говорить от имени своих старших братьев, — заявил он. — Все они стары и больны, поэтому не могут принять на себя бремя власти. Их сыновья и наследники пошли по стопам Сиддхартхи — Будды Шакьямуни и вряд ли когда-либо вернутся к светской жизни.
— Мой сын Маханама, — продолжал говорить Дронадана, — единственный из мужчин рода Гаутамы, кто отказался следовать за Буддой и остался в Капилавасте. Он имеет право быть правителем шакьев, если совет старейших сочтёт его достойным.
Члены совета, самые мудрые и уважаемые жители города, выслушали предложение Дронаданы и согласились с ним. Главой государства шакьев стал Маханама.
О дочери царя Прасенаджита
Кошалой управлял царь Прасенаджит — давний недруг шакьев. Когда-то отец царя зло смеялся над Шуддходаной, у которого долго не было наследника. Теперь эта беда случилась с его сыном, царём Прасенаджитом. Ни одна из многочисленных жён не подарила ему ребёнка. Наконец, после долгих ожиданий, врачебных советов и обильных жертв богам у главной жены царя родилась дочь. Радость отца не знала предела до тех пор, пока он не увидел ребёнка.
Девочка оказалась безобразна лицом и телом. Её кожа была грубой и твёрдой, как высохшая шкура тигра, волосы — жёсткими, как лошадиный хвост. Царь, опечаленный уродством дочери, распорядился держать её во внутренних покоях дворца, там, где никто не мог бы её увидеть. Она росла забытая всеми.
Так продолжалось до тех пор, пока царю не доложили, что его дочь выросла и пора отдавать её замуж.
— За кого? — спросил озабоченный Прасенаджит. — Кому нужна такая уродина? Любой мужчина, даже в темноте, испугается подобной образины.
— Найди и приведи ко мне юношу, — приказал царь одному своему советнику, — чтобы он был сиротой, но происходил из знатного рода, и был бы бедным, но молодым и красивым.
Исполняя распоряжение царя, советник после долгих поисков наконец нашёл такого юношу.
— У меня есть дочь, — сказал ему Прасенаджит. — Она очень безобразна, и жениха для неё не найти. Ты знатного рода, однако очень беден. Отдаю её тебе в жёны вместе с несметными сокровищами. Бери то и другое!
— Великий, — сказал юноша, — если бы ты дал мне в жёны лягушку, я и тогда был бы счастлив. А уж если ты даёшь мне дочь, плоть от плоти твоей, то я с радостью возьму её в жёны.
— Говори, говори, — подумал царь, — да кто тебе поверит! Радуешься ты не женитьбе на моей дочери, а моим сокровищам, которые получишь вместе с ней.
— Когда женишься, — вслух сказал царь, — запри жену дома. Да смотри, чтобы она никуда не выходила. Никто не должен знать, что у меня, великого царя, дочь страшна, как смерть.
Не доверяя зятю, Прасенаджит сам проследил, чтобы для молодых выстроили дом без окон и с семью дверями, следующими одна за другой и запирающимися на крепкие замки. При этом он строго-настрого наказал зятю, чтобы тот, уходя куда-либо, сам запирал двери, а ключ брал с собой.
Царь щедро одарил зятя богатством и возвёл его в ранг советника. Как-то раз вместе с другими знатными людьми юноша принял участие в пиршестве, на котором собрались повеселиться супружеские пары. Только новый советник пришёл без жены.
— Или жена этого человека так красива, что её опасно показывать другим, или же она настолько безобразна, что с ней стыдно появляться, и поэтому он пришёл один, — гадали все присутствующие.
Каждый пытался выведать у советника, как выглядит его жена, но тот отмалчивался или переводил разговор на другую тему. Тогда два его товарища решили любой ценой выяснить, почему их друг нигде не появляется со своей женой и даже не хочет говорить о ней. Для начала они напоили советника вином, а когда тот крепко заснул, вынули из его кошелька ключ от дома. Они решили, пока их друг спит, сходить к нему домой и взглянуть на его жену.
В это время дочь царя Прасенаджита сидела одна дома и плакала.
— За что мне такое наказание, — приговаривала она, вытирая слёзы, — лучше умереть, чем быть такой безобразной. Никто меня не любит: родители меня забыли, муж со дня свадьбы даже не подходит, боится взглянуть на меня. Говорят, — рассуждала женщина, — что в мире пребывает Будда, утешающий и помогающий всем страдающим. Если это так, то я хочу его видеть, хотя бы поприветствую издалека, чтобы не испугать его своим безобразием, — безутешно зарыдала царская дочь. — Вспомни обо мне в милосердии своём, приди ко мне таков, как ты есть, — молила она Будду, — яви мне хотя бы частицу своего милосердия.
И Будда услышал её мольбы и явил ей свой образ. Упала женщина перед ним на колени, любуясь им и радуясь ему. Она успокоилась, мысли её очистились от обид и печалей, и тогда волосы её стали мягкими и блестящими, лицо — прекрасным, а тело — совершенным. Ничего не осталось от прежнего безобразия, превратилась она в такую красавицу, равной которой не было во всём мире.
