Будь сильным как лев. Как родителям научить своих детей противостоять буллингу - [9]

В связи с этим я хотел бы описать один эпизод из тренинга, который я провожу в школах и детских садах. В тот день речь шла об уважении, о том, чтобы принимать себя по-настоящему. Я спросил у учеников:

– Что будет, если мы начнем действительно видеть друг друга, уважать друг друга и принимать всерьез?

Один ребенок ответил:

– Появится много безработных, потому что ни судьи, ни полицейские больше будут не нужны.

Другой ребенок предположил:

– Всем точно стало бы лучше!

Потом руку подняла одна девочка из четвертого класса, и ее слова я буду помнить до конца своих дней:

– Даниэль, если бы родители начали уважать окружающих, в том числе и детей, то и мы со временем этому бы научились. Мы бы перестали быть такими, как они. И у наших детей было бы другое детство, потому что мы бы относились к ним с бо́льшим уважением. А дети наших детей тогда вообще бы не знали, что такое неуважение. Потому что их никто бы ему не научил. В какой-то момент люди забыли бы о том, что можно быть такими противными и вредными. Они бы знали только, как это прекрасно, когда тебя воспринимают всерьез.

У меня подступил к горлу ком. Эта девочка из четвертого класса поняла: непочтительное отношение, то есть буллинг, просочилось в нашу общественную память. Чтобы его оттуда выковырять, потребуется несколько поколений. Но у нас есть шанс что-то изменить. Прямо сейчас. И начать необходимо с нас, взрослых.

Ошибки в представлении. Не все является буллингом

– Ну ты и бомжара, – раздается на школьном дворе. – На тебя смотреть страшно.

– Я бы постыдился выходить на улицу в таком виде, – ухмыляется другой школьник.

Я слышу эти насмешки, когда иду через школьный двор в класс, где мне предстоит провести семинар для третьего класса. Мальчик, над которым издеваются, ловит мой взгляд и говорит:

– Ты это слышал? Они меня травят. Сделай что-нибудь!

Я отвечаю:

– Тебя не травят. Ты просто не выдерживаешь мнения окружающих!

Он смотрит на меня в изумлении и собирается вступить в дискуссию, но я его прерываю:

– Я знаю, что ты сейчас скажешь. Но это не изменит моего видения ситуации. Ты не способен выдержать их мнение!

Разве данный ответ не является неуважительным? Кто дал мне право отрицать чувства этого мальчика? Разве я не написал в первой главе подробно о том, что буллинг – это индивидуально ощущаемый процесс, и к нему нужно каждый раз относиться серьезно? Как тогда я могу настолько пренебрегать чувствами школьника?

Для этого нужно понимать, как мы, люди, «тикаем». Мы действуем, как действуем и чувствуем, как чувствуем потому, что мыслим определенным образом. Даже если нам не нравится такое слушать, нужно запомнить следующее: другие люди не виноваты в том, что мы чувствуем; за наши чувства несем ответственность мы сами. В том, что мы ощущаем страх, раздражение, гнев или обиду, виноваты не наши дети, не партнер и не коллеги. Эти чувства рождаются в нас под влиянием собственных потребностей, мыслей и оценки происходящего. Нести ответственность за эти чувства не означает их контролировать. Это безнадежная затея, поскольку чувства возникают непроизвольно. Однако это означает, что мы можем решать, как с ними быть и как себя вести. Позвольте продемонстрировать это на одном примере.

Представьте себе, что вам предстоит выступить с докладом перед 5 тыс. человек. Представьте, что весь период подготовки к этому докладу в вашей голове роятся мысли: «Я не смогу, я ведь недостаточно компетентен. Они никогда не станут меня слушать. Будет жутко неловко. Мне так хочется понравиться этой публике, но этого точно не произойдет, потому что перед таким количеством народа я не сумею хорошо говорить!». Вы наверняка не раз слышали такие внутренние голоса. И вот наступает важный день, вы сидите в автомобиле и направляетесь в тот зал, где будете выступать с докладом, и все это время внутренний голос талдычит вам, что вы не справитесь. Перед внутренним взором уже мелькают реальные сцены, как в кино. Люди сидят в зале, и никто вас не слушает, а хуже всего то, что некоторые присутствующие начинают смеяться. Эти сцены вызывают в вас страх, тревогу, неуверенность. То есть вам уже плохо, хотя ничего еще не произошло. Вы поднимаетесь на сцену, внутренний голос становится громче: «Твой доклад им не понравится, это точно. Ты будешь суетиться, заикаться и вообще забудешь, о чем говорить. Ты опозоришься на глазах у всех слушателей, и они будут над тобой смеяться. А при этом тебе хочется, чтобы все тобой восторгались!».

Вы начинаете доклад, и все идет хорошо. Многие вас внимательно слушают. Однако через некоторое время люди начинают перешептываться. Как вы интерпретируете данную ситуацию? «Ну, вот и все. Я так и знал. Им уже скучно». Вы только что получили подтверждение собственных мыслей, в результате чего вас охватили сомнение в себе и чувство неполноценности. И доклад действительно становится хуже, потому что вы уже говорите неуверенно, путаетесь в мыслях и уходите от главной темы сообщения.

Теперь давайте предположим, что вы с самого начала мыслите по-другому, в позитивном ключе: «Я буду стараться изо всех сил. Я хорош таким, какой я есть. Понравлюсь я публике или нет, на это я на 100 % повлиять не могу, поэтому буду выступать в свое удовольствие!». Вы наверняка все равно будете немного нервничать, но в преддверии выступления перед большой аудиторией это абсолютно нормально. И как же вы теперь интерпретируете те самые перешептывания? Возможно, вы увидите в них доказательство того, что доклад пробудил в слушателях сильные чувства и вдохновил на обмен мнениями. Или же вы вообще не примете их на свой счет: возможно, зрители обсуждают совсем иные темы, никак не касающиеся вашего доклада. И даже если вы предположите, что люди обсуждают вас, в вас это не вызовет почти никаких ощущений, потому что осознали: вы не можете повлиять на то, чтобы все вас любили и думали о вас только хорошее. Даже если вы станете вести себя исключительно приветливо, любезно и чутко, будете веселым, рассудительным и умным, все равно найдутся люди, которым вы несимпатичны – по какой бы то ни было причине.