Будь моей парой - [7]

Зачем он все испортил?

Она закусила губу и поняла, что злиться на бывшего друга за то, что разочаровалась в нем. Богиня, как же это глупо. Глупо и так по-женски…

Настроение окончательно испортилось. Да еще, как уже не раз бывало в последние дни, некстати включилось звериное обоняние. Ядреный запах чужого пота, духов, резкая вонь искусственного дыма, вспышки света — от всего этого заломило виски. Дженни поморщилась, заткнула нос и начала пробираться к выходу.

Прекрасна ты, моя принцесса грез —

Во сне, не ведая судьбы, что бродит рядом.

На алом бархате плаща, моя отрада,

Пыльцою черною я смерть тебе принес.

Пели солисты на два голоса за спиной. Парочки танцевали, а девицы, пришедшие без молодых людей, взялись за руки и принялись раскачиваться в такт музыке. Вот на одной вздернутой вверх ладошке вспыхнул магический огонек, и тут же этот жест подхватили другие — все, кто умели делать «светлячка». Танцпол засиял сотнями покачивающихся огоньков.

Дженни уже добралась до выхода и заколебалась на мгновение. Зал походил на ночное море: покачивающиеся силуэты зрительниц, как волны, огоньки, как отражение звездного света в воде. Толпа манила, звала. Нырнуть снова в нее, слиться, заразиться чужим восхищением и забыть о собственных бедах.

Солист скинул камзол, оставшись в полупрозрачной шелковой рубашке, нисколько не скрывающей его божественной мускулатуры, и зал взорвался восторженным визгом, переходящим в ультразвук. Дженни пригнулась, схватилась за уши и навалилась всем телом на дверь.

* * *

Створка захлопнулась за спиной, отсекая толпу, музыку, запахи, визги. Яркий свет резанул глаза, заставил прищуриться. После концертного зала холл показался Дженни удивительно пустым. Она постояла несколько минут, приходя в себя. Музыка и голоса исполнителей по-прежнему доносились из-за стены, но уже совсем негромко, приглушенно.

И сладострастия пронзает тело ток.

Открою вены и, тебя обнявши крепко,

Я пригублю напиток алый, терпкий.

Струею льется сладостный поток.

Отчего-то на этих строчках вспомнился Арман, и Дженни передернуло. Песня показалась вдруг нелепой и гадкой, как и маскарад «под вампиров». Да посмотрите на настоящих вампиров — ничего привлекательного. Кожа бледная и холодная, никаких мускулов и клыки выпирают. Гадость!

Возвращаться совсем расхотелось. Ладно, концерт все равно вот-вот закончится, еще одна, максимум две песни и финал. Тогда в холле начнется то же, что сейчас твориться в зале.

Подождать Вэл тут? Не факт, что у них получится найти друг друга в такой толпе. Куда проще будет встретиться с подругой в их любимой пиццерии на соседней улице.

Дженни наскоро набросала сообщение через постограф, забрала плащ в гардеробной и направилась к выходу. Взгляд равнодушно скользнул по охране, и про себя девушка отметила, что секьюрити как-то очень много. Еще и собака с ними… Тьфу ты, это не собака, а сородич-оборотень в истинном облике. Вот ведь работка… Собачья, можно сказать.

Девушка уже шагнула к магическому контуру на двери, когда оборотень встрепенулся, повел носом и зарычал. Негромко, но отчетливо.

Остальные охранники тоже вскочили, переглянулись, а потом двое преградили Дженни дорогу.

— Что у вас в сумке, юная леди?

Ну он бы еще спросил сколько звезд на небе! Можно подумать она помнит все барахло, которое с собой таскает.

— Носовой платок, пудреница, постограф… Ну, и все такое.

Второй секьюрити подхватил ее под локоть и вроде бы аккуратно и вежливо, но совершено непреклонно потянул в сторону к специальному столику для обыска.

— Нам бы хотелось убедиться.

— Убеждайтесь.

Она выдернула руку из захвата, фыркнула и вывалила содержимое сумки на стол. Мятные леденцы, пачка салфеток, тетрадь с конспектом по теормагу, которую Дженни забыла выложить, флакон духов и еще сотни других мелочей, для которых всегда находится место в женской сумочке.

— Это все? — терпеливо спросил охранник.

— Ну да, — кивнула Дженни, с сомнением оглядывая горку вещей. — А в чем дело-то?

Вопрос он проигнорировал. Только поднял пустую сумку и швырнул своему коллеге.

— Дейв, проверь.

— Эй, да что происходит?! — возмутилась девушка.

Это уже переходит все границы. И разве задача охранников заключается не в том, чтобы обыскивать идущих на концерт, а не с него?

Не обращая внимания на протестующие возгласы, второй охранник профессионально ощупал свою добычу. Пальцы замерли у края надорванной подкладки.

Дженни поморщилась от досады. И как она умудрилась порвать сумку, даже не заметив этого?! Теперь еще зашивать придется.

Пальцы охранника, затянутые в тонкие нитяные перчатки, нырнули за подкладку и вернулись с прозрачным пакетиком, наполовину заполненным буро-красным порошком. Оборотень, сидевший на полу, вскочил и снова зарычал.

— Смотри-ка, что мы нашли, — с очевидным удовлетворением в голосе протянул охранник.

— Что это? — глупо спросила Дженни, вглядываясь в пакетик. Как странно. Неужели она все это время таскала эту фигню под подкладкой и даже не подозревала об этом?

— Это у вас нужно спросить, юная леди, — в сощуренных глазах секьюрити мелькнула насмешка.

— Я не знаю. Это не мое.

— Ну конечно, — протянул первый охранник. — Тебе подбросили, — он хохотнул и добавил, обращаясь к своему напарнику. — Сколько раз мы слышали эту песню, Дэйв?