Будь моей и умри - [31]

Блисс заявил репортеру, что я, по всей видимости, потерял рассудок. По его мнению, я напал на Джоан и убил ее только по той причине, что она когда-то была женой Миллета. В статье присутствовали и другие высказывания Саула Блисса, естественно, сплошное вранье, но очень подходящее для "уважаемых читателей". Проводились даже мнения известных детективных авторов. Один из них заявил, что убийство, скорее всего, явилось результатом пьяной оргии. Другой же посчитал, что я сказал лейтенанту Грину по телефону полную правду. Ибо ни один убийца, пьяный он или трезвый, не оставил бы после себя столько отпечатков пальцев. А еще двое авторов, кстати заключивших с "Консолидейтед Пикчерз" договоры на сценарии, буквально раздраконили меня. Я, дескать, безответственный субъект с болезненным самомнением, бывший легавый из Лос-Анджелеса, которого привлек Голливуд. Деньги и успех вскружили мне голову. И вообще отныне я представляю опасность для общества. Для большей убедительности в газете была помещена фотография девушки, с которой я разговаривал в аптеке. Я якобы пытался заманить ее в машину под предлогом поездки в Сан-Диего. Если бы девушка оказалась достаточно глупа и приняла мое предложение, полиция вскоре нашла бы еще один женский труп.

Но самым важным для меня было заключение медицинской экспертизы: Джоан была изнасилована.

События же на канале Сепульведы и обвинения против Миллета перекочевали на третью страницу. Была там помещена и маленькая фотография Лауры Джин. И Таддеус Джонс смотрел из газеты на читателей со своей любимой флейтой в руке. В другой руке он держал цветное фото – единственное воспоминание о любимой дочери. Попутно газета упоминала, что полиция ищет свидетеля, мистера Блейка, друга Лауры Джин, с которым она предположительно встречалась вечером незадолго до своей гибели.

Я сложил газету и снова посмотрел на первую страницу. Выходит, Джоан еще изнасиловали, после того как я потерял сознание. А потом пристрелили. Моим револьвером.

И все это придется читать Салли. Возможно, она именно сейчас и читает газету. Как ей воспринять все это?

Видимо, кто-то очень хотел мне удружить.

Официантка принесла курицу и с неодобрением посмотрела на суп, к которому я почти не прикоснулся. Она была пухлой, розовощекой и, видимо, здоровой.

– Вы же почти ничего не поели.

– Прошу меня извинить, – пробормотал я. – Но у меня пропал аппетит.

Положив на стол пятидолларовую банкноту и сунув газету в карман пальто, я вышел под моросящий дождь. У двери остановился и бросил взгляд назад.

Официантка держалась рукой за шею. Другой она вцепилась в спинку стула. Было видно, что сейчас происходило в ее голове: ОН МОГ БЫ УБИТЬ МЕНЯ, – думала она. – ВЕДЬ ЭТО ТОТ ЧЕЛОВЕК ИЗ ГАЗЕТЫ! О, БОЖЕ! ЭТО – ДЖОННИ СЛЭГЛ!

В следующий момент она откинула голову назад и закричала.

Я захлопнул дверь и стремглав бросился прочь.

Вскоре на Океан-авеню завыла полицейская сирена. Ей вторила другая – с бульвара Уилшир. Потом послышалась третья. В этом протяжном вое слышалось что-то жуткое.

Они искали меня.

Глава 14

Целый день я бесцельно проездил по горным районам. Дождь то затихал, то усиливался. И, наконец, опять полил как из ведра. Земля уже отказывалась принимать влагу. Поля вдоль дороги превратились в большие озера, сверкавшие под лучами фар.

Движения на дорогах практически не было. Я затормозил ярдах в тридцати от ворот Саула Блисса и выключил огни. Когда глаза привыкли к темноте, я обратил внимание, что его машины не было перед дверьми. Вместо нее я заметил "крайслер" бежевого цвета с нью-йоркским номером. Может быть, вернулась домой его дочь?

Я подошел к дому и заглянул в окно. В камине теплился огонек. Высокая блондинка в палантине из куницы не была похожа на дочь Блисса. Это была Кора Хайес. "Консолидейтед Пикчерз" предоставила ей годичный отпуск. За это время она сверкала в одном из шоу на Бродвее, которое финансировалось кем-то из Нью-Йорка. Правда, по последним данным, это шоу провалилось.

Саула в комнате не было. Может быть, он ее и финансировал? Если да, то это объяснило бы его теперешние затруднения с деньгами.

Деньги, деньги, деньги! У кого они были?

Я выжидал. Дождь скатывался с крыши прямо на мой затылок. Кора Хайес была красивой женщиной. Она мне нравилась. Если между ней и Саулом Блиссом имелось какое-то соглашение, то оно было чисто финансовым. Все-таки Кора – настоящая леди, а Саул Блисс, насколько я знаю, несмотря на вечное брюзжание, никогда не обманывал свою жену. Время от времени Кора бросала взгляд на свои часики, украшенные драгоценными камнями. Она тоже ждала.

Я вернулся к машине. Надо было бороться. А с Саулом Блиссом можно поговорить и попозже, тем более что разговор должен состояться с глазу на глаз.

* * *

В воротах ранчо Стива Миллета бушевал настоящий поток. В двадцати ярдах от дома он был блокирован упавшим эвкалиптом. Я объехал дерево по газону и остановился на теннисной площадке. Дождь теперь был настолько сильным, что уже в тридцати футах ничего нельзя было увидеть.

Дом был темным, только над гаражом, где жил слуга Миллета Ян, светилось одно окно. Дверь в гараж была открыта. Я зашел внутрь и прислушался. У слуги Миллета была гостья: послышался долгий вздох.