Брюханы - [11]
– - Диви бы попользовалась чем, -- молвил Сысоев, -- и то ни себе, ни людям.
– - Так как же теперь быть-то? -- испуганным голосом спросил Федор.
– - А так: завертывай целковый да к той бабе ступай, -- посоветовал дядя Алексей, -- если она сделала, она и снимет.
– - К доктору иди, а не к бабе! -- сказал, невольно вмешиваясь в разговор и бросая недружелюбный взгляд на дядю Алексея, Захар, -- как тут может помочь баба?
– - А то доктор поможет! -- покрасневши от раздражения, сказал Сысоев. -- Много твои доктора в этих делах понимают!..
– - У меня шурин в третьем году… Кил ему, братец ты мой, на руки насажали, -- промолвил дядя Алексей притворно-равнодушным голосом и даже не удостоив взглядом Захара. -- Ну, пухнет и пухнет рука, желваки по ней пошли. Он к доктору-то и пошел. Ну, тот резать ему руку-то. Резали, резали -- ничего не помогает: болит и болит. Тогда его научили: "Съезди туда-то: есть человек такой, наговорит тебе на соль -- все пройдет". Поехал, и что же, братец мой, -- прошло!
– - Это враки! -- воскликнул Захар.
– - Ну, вот и возьмите дурака! -- злобно выругался дядя Алексей. -- Ему говорят дело, а он -- собака бела. Коли тебе говорят, так, стало быть, не враки!..
– - А я говорю -- враки! -- уже не сдерживаясь, воскликнул Захар. -- Как это можно килу присадить!
– - А так! -- уставясь гневно горящими глазами на парня, сказал дядя Алексей. -- Вот скажет слово, и где задумает, там, значит, у тебя и вскочит: на глазу -- на глазу, -- под носом -- под носом, а ты ходи да почесывайся…
– - Ну, это скажи кому-нибудь другому, -- проговорил Захар. -- Как же это от слова что сделается? У кого такая власть есть? Чем это объяснить?
– - Мы тебе это объяснить не можем, а что есть, то есть. Мало ли людей чахнут!
– - Зачахнуть можно по разным причинам, только сдуру это сваливают на колдовство.
– - Нет, не сдуру. Тебе еще скажут, как тебя повредить-то хотят: "попомни", скажут, -- ты и вспомнишь.
– - У меня приятель один был, -- сказал Сысоев, -- встретилась с ним цыганка, поглядела на него: скоро, говорит, скоро в твоей жизни перемена выйдет. Если, говорит, в то воскресенье тебе будет кто что-нибудь давать -- не бери, а возьмешь, говорит, покаешься. Правда, прошло две недели, придрались к нему хозяева -- разочли. Вспомнил он цыганку и вспомнил, что в это воскресенье кухарка пирогом его угостила, а с кухаркой-то он жил не в ладу. А место-то какое было!
– - Нечистый-то силен!..
– - Так это все нечистый делает? -- спросил Захар.
– - Ну, а то кто ж?
– - Так это что же, по-твоему, нечистого нет? -- спросил дядя Алексей.
– - Я его не видал.
– - А ты почитай "Жития", -- сказал наставительно Абрам, -- вот и узнаешь. Как же к преподобному Исаакию Печерскому бес в образе самого господа являлся да плясать заставлял?.. А Иоанн Новгородский на черте в старый Ерусалим к заутрене ездил.
– - Это кто как понимает…
– - Всем по-одному понимать должно.
– - А я, може, это понимаю по-своему.
– - Так ты, стало быть, этого признать не хошь? -- испуганно проговорил Абрам и даже поднялся с места. Дядя Алексей уставился на Захара и ледяным тоном проговорил:
– - А я думал, милая душа, ты из порядочных, а ты вон из каких! Забастовщик ты, видимое дело. И наберет же в голову, тьфу!.. пойдем, Федор.
– - Верно, забастовщик, -- с явным прозрением сказал и Сысоев и, севши на свою постель, стал скидывать сапоги.
– - Еще царь Давид писал, -- вздохнув, проговорил Абрам, -- "Рече безумец в сердце своем: несть бог", а нынче этих безумцев-то расплодилось…
– - Мы, кажется, о боге не говорили, -- промолвил Захар.
– - Не говорили, да видно, что кто думает.
– - Коли думаешь не по-ихнему, значит, бога не признаешь, -- подал свой голос из угла Ефим, -- а ихний-то бог -- кто? Утроба!..
– - Ты еще заступись! -- зыкнул на Ефима Абрам. -- Ты тоже такой колоброд!
Ефим смолчал; промолчал и Захар. В спальне мало-помалу успокоились.
На другой день утром, когда Захар уехал в город и курчаки паковали наверху бумагу, а клеильщики полоскались в своих корытах, в клеильню вошел Иван Федорович.
Он был в добродушном настроении и, держа в руках листок отрывного календаря, проговорил:
– - Календарь сегодня вот что врет: по Брюсу -- жарко, так велит есть ботвинью из малосольной рыбы, карасей, да свежие ягоды. Как думаете, не плохо?
– - Это не про нас писано, -- сказал Федор.
– - Мы в этом столько же скусу понимаем, сколько немец в редьке…
– - А не пишут там, как забастовщиков отличать? -- спросил дядя Алексей.
– - Нет, а что?
– - У нас такие завелись.
У Ивана Федоровича сделалось испуганное лицо, и он дрогнувшим голосом спросил:
– - Кто же это?
– - Новый ездок. Вы послушали бы, что он вчера говорил! Вот они -- свидетели, -- кивнул дядя Алексей на других клеильщиков, -- солгать не дадут.
– - Что же это он за выродок?
– - Выучился хорошо. Все от ученья это.
– - Это надо Егор Федрычу сказать, -- проговорил Иван Федорович и, вставши с окна, медленно пошел из клеильни.
Вечером, когда Захар вернулся из города, Иван Федорович пристально и внимательно глядел на него, насупив брови. Захар, заметив его взгляд, почувствовал себя неловко. И пока Захар выпрягал лошадь, раскрывал воз, потом убирал полок, Иван Федорович все не спускал с него взгляда, хотя ничего не говорил. Когда же ездок убрался совсем, Иван Федорович вздохнул и с глубоким сожалением проговорил: "Эх, люди, люди!" -- и медленно направился в дом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ ив жизни деревенского мальчика, которого мать отдала в подпаски в надежде на то, что отработав лето, он заработает денег на покупку коровы. Работа близилась к концу, мальчик не переставал мечтать о покупке коровы, когда во время его сна, стадо забрело в соседнее поле помещика и мальчика оштрафовали.
Короткий рассказ от автора «Зеркала для героя». Рассказ из жизни заводской спортивной команды велосипедных гонщиков. Важный разговор накануне городской командной гонки, семейная жизнь, мешающая спорту. Самый молодой член команды, но в то же время капитан маленького и дружного коллектива решает выиграть, несмотря на то, что дома у них бранятся жены, не пускают после сегодняшнего поражения тренироваться, а соседи подзуживают и что надо огород копать, и дочку в пионерский лагерь везти, и надо у домны стоять.
Эмоциональный настрой лирики Мандельштама преисполнен тем, что критики называли «душевной неуютностью». И акцентированная простота повседневных мелочей, из которых он выстраивал свою поэтическую реальность, лишь подчеркивает тоску и беспокойство незаурядного человека, которому выпало на долю жить в «перевернутом мире». В это издание вошли как хорошо знакомые, так и менее известные широкому кругу читателей стихи русского поэта. Оно включает прижизненные поэтические сборники автора («Камень», «Tristia», «Стихи 1921–1925»), стихи 1930–1937 годов, объединенные хронологически, а также стихотворения, не вошедшие в собрания. Помимо стихотворений, в книгу вошли автобиографическая проза и статьи: «Шум времени», «Путешествие в Армению», «Письмо о русской поэзии», «Литературная Москва» и др.
«Это старая история, которая вечно… Впрочем, я должен оговориться: она не только может быть „вечно… новою“, но и не может – я глубоко убежден в этом – даже повториться в наше время…».
«Мы подходили к Новороссийску. Громоздились невысокие, лесистые горы; море было спокойное, а из воды, неподалеку от мола, торчали мачты потопленного командами Черноморского флота. Влево, под горою, белели дачи Геленджика…».
Из книги: Алексей Толстой «Собрание сочинений в 10 томах. Том 4» (Москва: Государственное издательство художественной литературы, 1958 г.)Комментарии Ю. Крестинского.
Немирович-Данченко Василий Иванович — известный писатель, сын малоросса и армянки. Родился в 1848 г.; детство провел в походной обстановке в Дагестане и Грузии; учился в Александровском кадетском корпусе в Москве. В конце 1860-х и начале 1870-х годов жил на побережье Белого моря и Ледовитого океана, которое описал в ряде талантливых очерков, появившихся в «Отечественных Записках» и «Вестнике Европы» и вышедших затем отдельными изданиями («За Северным полярным кругом», «Беломоры и Соловки», «У океана», «Лапландия и лапландцы», «На просторе»)