Бросок на Альбион - [98]

Они попытались разгромить врага в бешеной атаке.

Не вышло. В образовавшуюся брешь тут же хлынули конники врага, пришлось срочно латать брешь. Бой продолжался. Крепла злоба. Харальд кидался с верными телохранителями туда, где было труднее всего, уложил своим мечом несколько десятков воинов противника, и вдруг свалился с коня, пронзенный стрелой в шею. Не было любимой кольчуги на нем, не было Эммы! Спасла бы она его. Не спасла. Стрела вспорола вену, хлынула горячая кровь. Несколько секунд Харальд отчаянно боролся со смертью. Смерть оказалась проворнее. Она лишь дала жертве своей несколько минут на размышления. Он вспомнил… он вспомнил Эллисив, потому что не было в этом мире человека милее и ближе для него. «Зря я не взял ее с собой, – почему-то успел он подумать. – Она не разрешила бы мне идти в Йорк без Эммы». Почему так подумал умирающий человек, никогда ранее не слышавший от жены ничего подобного – Эллисив он взял в поход в первый раз!!

Что-то еще хотел подумать, вспомнить конунг Норвегии. Подумал: «Битве конец?!» и не поверил.

Напрягся, вспомнил, улыбнулся: «Гарольд не выиграет войну. Третий выиграет. Надо было подождать!»

Под стягом «Опустошитель Земель» воины увидели Тости. Он продолжил бой, не соглашаясь ни на какие уговоры брата прекратить сражение.

Тости недалекий. Он был в этой войне даже не третьим, и не четвертым. Он был в ней никем. Он даже не догадывался об этом, хотя и Вильгельм Нормандский, и Свейн, и Харальд Суровый в разговорах с Тости давали ему это понять. Он не понял. Он – ничего не понял. Он был слишком недалеким человеком, чтобы понять такую малость.

Сражался он в той битве до последнего. Много пало его воинов, много воинов брата. Англичане усилили напор – их было гораздо больше. Они успевали передохнуть перед очередной атакой. У норвежцев такой возможности не было. Но Тости мира не хотел.

Подоспела подмога с кораблей. Ее привел Эйнстейн Тетерев, он сходу бросил уставших после тяжелого бега во всей амуниции воинов в бой. Что случилось с Эйнстейном Тетеревом? Зачем он поспешил? Он не поспешил! Он видел, что если его воины не бросятся тотчас в бой, то отряд Тости будет сокрушен. Эйнстейн Тетерев все сделал верно. Но его отряд, хорошо вооруженный, не мог изменить ход сражения.

Норвежцы гибли десятками… даже не от стрел и мечей врага, но от усталости!

А Тости видел все это и продолжал бой. Зачем?

Англичане одержали в битве полную победу. Но потеряли много воинов, которые так нужны были Англии, Гарольду.

Если бы Тости знал, что повлечет за собой это побоище, это истребление лучших воинов его родины, то не поверил бы. Не такой он был человек – недалекий. Таким людям живется хорошо во времена мирные, когда нет необходимости принимать важные для страны решения. Когда в доме ли, в государстве жизнь катится по надежной колее. Здесь недалеким людям фортуна часто улыбается. Они становятся прекрасными исполнителями чужих идей, чужих затей, получают заслуженные награды, продвигаются вверх по лестнице власти и, порою, достигают высоких вершин. Европа XI века не предоставила Тости возможности проявить себя в полной мере. Жизнь дразнила его и ему подобных людей недалеких, показывала хитрым пальчиком на вершины, которые они, в силу своей недалекости, покорить в столь сложную эпоху просто не могли, но которые – по той же самой причине их недалекости! – манили к себе, заставляли принимать самые бестолковые решения и исполнять их.

Тости стоял в окружении лучших воинов под стягом «Опустошитель Земель» до последнего вздоха. Воины Гарольда атаковали беспрестанно. Несколько раз король предлагал брату прекратить кровопролитие на самых почетных условиях. Разъяренный Тости отвергал все предложения. Волнами накатывались на «Опустошителя Земель» соотечественники Тости, враги его. Чужой флаг защищал он, но как защищал! Он рубил англичан мечом, колол копьем, он озверел хуже берсерка – остановить его не мог уже никто. Одичалые глаза его покраснели то ли от пыли боя, то ли от крови боя, то ли от боли боя – от обиды. Несколько десятков человек положил он, угробил под чужим стягом. Хорошо он его защищал! Много полегло здесь и норвежцев, и тех, кто был предан Тости. Под стягом вырос холм еще теплых тел. Они быстро холодели, мертвели. Тости продолжал бой. Полотнище конунга Норвегии нервно трепетало на слабом ветру, вечер темнил кровь ран, Гарольд посылал все новых людей в бой, удивляясь, откуда столько сил у воинов, почему не падает брат от ран, от усталости?

Гарольда назвать недалеким не рискнул бы никто. Судьба – узкая колея истории, из которой вырваться невозможно, а если и возможно, то только перепрыгнув из этой глубокой колеи на тропу отшельника, что не удается сделать даже самым великим стратегам, судьба сыграла с этим талантливым человеком злую шутку. Она предоставила ему все возможности раскрыть свои дарования политика и государственного деятеля, бескорыстного патриота и полководца, обаятельного, незлого человека и великого бойца. Но большего она ему дать не захотела. Почему-то. Он прекрасно воспользовался даром судьбы, одержал убедительную победу над опытнейшим полководцем. Бой еще продолжался, но всем был ясен исход сражения. Гарольд предложил в очередной раз мир. Тости отказался. Англичане бросились в атаку. Тости обессиленный погиб под стягом «Опустошитель Земель».