Бронзовые звери - [21]

– Нечто подобное я видела вчера за ужином.

Энрике выплюнул яблоко.

– Это же был жареный поросенок!

Зофья пожала плечами:

– Он выглядел точно так же.

– Сосредоточьтесь, – произнес Северин. – Нам надо подумать о новом приобретении.

– Для этого необходимо нечто посерьезнее, чем яблоко.

– Например, пирог? – предложила Лайла.

Северин вспомнил, как она откинулась на спинку своей любимой зеленой кушетки. Взяв яблоко из миски, она погладила его блестящую кожуру, и во рту у него вдруг странно пересохло.

– Определенно пирог, – согласился Энрике.

– И печенья, – добавила Зофья.

Северин сдался. Он покачал головой, и так возникла традиция угощения выпечкой Лайлы во время обсуждения проектов. На этот случай всегда была припасена тележка со сладкими угощениями.

Теперь же Северин озадаченно смотрел на яблоко. Ему хотелось подразнить Энрике плодом. Ему хотелось поднести его к губам Лайлы и сравнить их цвета. Да, соблазн был силен, подумал Северин, опуская яблоко. Когда погиб Тристан, Северин пытался отгородиться от друзей и ему казалось, что у него получилось.

Но он ошибался.

Несмотря на его жестокость и холодность, они, по крайней мере, были рядом. По крайней мере, он мог уловить едва различимый аромат духов Лайлы в коридорах, услышать лязганье Творений Зофьи, запах чернил от бесконечных писем Энрике к Иллюстраторам, глядя в окно в сад, где когда-то гулял Тристан.

Еще один день, подумал Северин.

Еще один день до их встречи. Но что он скажет им?

Он ошибся с Русланом и теперь терял время, которого у Лайлы оставалось совсем мало. Северин ощущал потерю каждого часа, словно его силой отнимали у него.

Без Сотворенной карты они годами могли бы бродить по Повелье и никогда не найти секретный вход в храм. А даже если и существовал другой вариант обнаружить его, Северин пока не нашел способа избавиться от Руслана. Патриарх Падшего Дома никогда не оставался один. Он не притрагивался к еде, пока один из членов Падшего Дома не проверит ее безопасность. Ежедневный прием целебных настоек Евы делал его неуязвимым перед Сотворенными из плоти и крови.

Шорох легких шагов в стороне отвлек Северина от этих мыслей. Вчерашний мальчуган-беспризорник вышел из тени. У него из-за спины выглядывал ребенок поменьше, еще более оборванный. У него были темно-русые волосы, а светло-карие глаза поблескивали на его лице, словно тусклые фонари. Первый мальчишка выставил руку, словно закрывая второго.

– Un altro, – сказал первый мальчуган, протянув ладонь.

Еще одно.

Северин улыбнулся. Он бросил яблоко мальчишке, поймавшему его одной рукой, а затем достал еще одно из кармана и снова бросил. Первый мальчуган тут же впился зубами в яблоко, а затем предложил второе своему компаньону. Сердито взглянув на Северина из сумрака, он торопливо пробормотал «спасибо» и скрылся.

Проводив их взглядом, Северин вернулся в Дом Доро.

Ева ждала его у двери в кроваво-красном платье с высоким воротом. Серебряный кулон в виде балерины исчез. На ее поясе болтался украшенный драгоценными камнями кинжал. Трое членов Падшего Дома в масках вольто застыли у стен, их мнемонические пчелы, жужжа, наблюдали за происходящим.

– Вот, – сказала Ева, протягивая ему футляр. – Но для того, чтобы начать его использовать, кое-чего не хватает.

– Чего же? – спросил Северин.

Ева потянулась к его руке. Кольцо с острым шипом на ее мизинце на миг ярко блеснуло, разрезав его ладонь. У Северина перехватило дыхание, и он гневно уставился на нее, но Ева словно ничего не заметила. Она очертила кровью замысловатую печать на крышке футляра, что-то шепча себе под нос.

На первый взгляд футляр казался маленьким и изящным, словно с картинки в детской книжке. Сотворенный из ледяных роз и переплетенных лиан. Из защелки торчал шип. Поверхность футляра была нежно-розового цвета.

– Теперь он узнает тебя по крови, – сказала Ева. – Попробуй.

Северин взял в руки футляр. Он потянул за края, но они не поддались. Над застежкой торчал небольшой шип. Он уколол кончик большого пальца и ощутил острую боль, когда металлический наконечник прорвал кожу, пустив кровь. Потребовалась всего одна капля. Шип с готовностью впитал ее, и крышка футляра заалела, а затем распахнулась, являя взору божественную лиру на голубой бархатной подушке.

Северин осторожно достал лиру. Обрывки плана, который он прокручивал в голове всю ночь, медленно сложились воедино. Он встретился взглядом с Евой.

– Ты сегодня невероятно прекрасна.

Ева вздрогнула. У нее за спиной мнемонические пчелы на масках зажужжали чуточку громче. Отлично. Он привлек внимание Руслана. Лицо Евы было скрыто от посторонних глаз, но Северин оказался полностью на виду.

Он посмотрел в изумрудные глаза Евы, представляя на их месте черные, как у молодого лебедя. Когда ее губы сжались в тонкую линию, Северин представил другой образ – пухлые губы, способные сводить с ума поэтов. Ева потянула прядь волос, и Северин притворился, что видит копну темных волос, пронизанных серебристыми нитями.

Он протянул руку, нежно погладив ее костяшками пальцев по щеке.

– И в самом деле, невероятно прекрасна.

ПЕРЕД ВХОДОМ В ОБЕДЕННЫЙ ЗАЛ Северин откусил лепесток цветка шлемника, украденного из сада ядовитых растений. После вчерашнего завтрака Руслан постоянно его избегал. И Северин знал, почему. Его собственное рвение предало его. Возможно, Руслан безумен, но он далеко не глуп и, возможно, догадывался, что даже сейчас Северин действует исключительно в интересах своих друзей. Следует соблюдать осторожность. Стоит скрывать свои намерения и заставить Руслана изменить свое нелепое мнение начать и действовать не через десять дней, а сейчас. Иначе Лайла погибнет.