Броненосный крейсер «Баян», 1897–1904 - [42]

Корабли эскадры находятся в великолепном состоянии относительно вооружения и материальной части. За немногими исключениями (вроде обоснованного на бывших случаях страха кочегаров “Ретвизана” быть ошпаренными своими же котлами и т. п.). По части использования оружия дела обстоят так: корабли в одиночку стреляют хорошо, а эскадренные стрельбы в июле и произведенные осенью при наместнике вполне неудачные из-за скованности маневрирования. Минная стрельба производилась всеми судами и миноносцами, на последних из-за постоянного ожидания войны.

Эскадра маневрирует удовлетворительно, но по преимуществу занимается не военными построениями, двойной кильватер и т. п. Машины всех судов дают ходы немногим меньше пробных, и боевой ход эскадры 15 уз. Последнее время изображения на ленту принимаются по телеграфу на 80–90 миль.

В погрузке угля совершенно не практикованы, и дело это не организовано. Эскадренная жизнь совсем расхлябалась, как, волчок, в конце своего верчения. Портовые запасы угля (120 тыс. т) намного меньше, чем у японцев, погрузочных средств маловато, снарядов в Артуре от '/ полного комплекта, провизии тоже недостаточно (доверие к ней подорвано вследствие от пуска гнилья, внимание на это обращено). Воды котельной хватит, питьевую опресняют также для некоторых котлов (Никлосса, Шульца).

Внутренний рейд настолько вычерпан, что весь флот может в нем уместиться и теперь большинство судов стоят там в резерве. В случае начала кампании до конца холодов на судах имеется достаточно теплого платья.

Перехожу к главному, т. е. к личному составу. Нижние чины, те же русские воины, которые создали нашу Россию, 6,5 лет находятся в стальной коробке в постоянном ожидании дудки, увольняемые на берег раз в 1,5 месяца, а то и реже. При непривлекательных к настоящему времени и месту порядках судовой жизни, их служба очень тяжела. Один из результатов несоответствия уставов с жизнью является то, что мало судов, где не было бы 5-10 пьяных вечером в будени (в дни, когда такая баржа у борта, и иногда без того), несмотря на строжайшие взыскания.

При продолжительном стоянии на месте и однообразии работ и учений они с радостью волнуются при всяком развлечении, но таковые устраиваются редко и только на некоторых судах. Несмотря на все вышесказанное, озлобление, бывшее при начале введения резервного положения, теперь исчезло, и число крупных нарушений дисциплины значительно уменьшилось. Матросы-специалисты и унтер-офицеры не очень забыли полученные сведения, на них и на старших из судовых офицеров держится вся боевая способность корабля, так как младшие офицеры очень часто меняются.

Мичмана, которые составляют 60 % офицерского состава, в большинстве случаев трудолюбивы, но мало привязаны к своим кораблям и имеют малое влияние на команду. С июня 5 человек из них кончили жизнь из револьверов, вообще они скучают, и все вахты мало заняты. Старшие специалисты очень хороши и много работают. Командиры судов 1 ранга по преимуществу удовлетворительны, но есть несколько посредственных, на крейсерах дело обстоит лучше и есть отличные начальники (Дабич, Эссен, В.А. Степанов, Сарычев).

На миноносцах значительное большинство хороших командиров, которое дает надежду, что следующее поколение на судах будет значительно лучше нынешних. Но об этом теперь не время думать.

Младший флагман Ухтомский абсолютный ноль, заведуемый Скрыдловым. Одно из слабых мест здешних морских сил — это почти совершенное отсутствие военных знаний соответствующего образа мышления. Это многими сознается, и некоторые командиры и офицеры по собственному почину собираются соединяться для обсуждения некоторых военно-морских вопросов и решения задач, конечно, было бы лучше, если бы это делалось под руководством начальника, но в скором будущем деле, где расплата ведется нашей же кровью, лучше что- нибудь, чем ничего.

Имевший честь служить в штабе эскадры 8 месяцев, я имел случай узнать начальника оной Оскара Викторовича Старка. Он очень хорошо знает здешние места, прослужив 30 лет на Востоке. Весьма рассудительный, абсолютно дисциплинированный, преданный долгу службы и здоровый человек. Необходимые качества для флотоводца — решительность и твердая воля в нем отсутствуют, т. к. он очень мало говорит, но это принимается некоторыми за сдержанность, при этом он не имеет никаких воинских познаний и опытности (единственное из его многих плаваний на военных судах было командование возвращавшимся “Мономахом” и четыре месяца “Первенцем”, флаг же контрадмирала он только держал на судах, т. к., будучи командиром порта, жил на берегу.

В портовом деле он имеет большую опытность, и я не знаю кого-либо во флоте, кто вернее определил бы дефекты и знал мелкую технику.

Вследствие вышесказанного он является совершенно неавторитетным перед своими командирами, которых он не проверяет в исполнении им подписанных приказов и которых, по словам флаг-капитана, на ходу никаким сигналом не заставить сделать то, что они считают неудобным. Кроме того, будучи нерусским человеком (редко здоровается и никогда не благодарит и т. п.), он не любим командой, которая его видит только на инспекторских смотрах некоторых судов или же когда он украдкой приезжает смотреть какую-нибудь мелкую поломку.