Британская интервенция в Закавказье. Группа «Данстерфорс» в борьбе за бакинскую нефть в 1918 году - [38]

Восстановление порядка оказалось непростой задачей. Без посторонней помощи владельца хлеба наверняка убили бы; поскольку это был хлеб, то его рвали на куски и втаптывали в дорожную грязь, а счастливые обладатели заглатывали куски целиком, в промежутках дрались, царапались, кусались и душили друг друга. Не было ни одного, кто не был бы покрыт кровью.

Наша деятельность продолжалась до тех пор, пока не подоспел урожай и когда держатели хлебных запасов начали избавляться от них, доказывая тем самым правильность моего предыдущего утверждения, что в стране имелось много пшеницы, которую я мог бы использовать, если бы мне удалось применить военную силу и выставить зерно на рынок.

В первые дни оказания помощи голодающим трудно было ожидать, что работники покажут хорошие результаты и расходы окупятся; на самом деле в течение первого месяца мы только и делали, что поддерживали в них жизнь. После этого мы добились быстрого прогресса и провели много полезных дорожных работ. Первоочередной задачей стала прокладка дороги, полностью опоясывающей огромный беспорядочный город. Преимущества такой дороги были очень велики как с точки зрения тактики, так и с точки зрения общего удобства конвоев, коих будет много, когда начнется передвижение столь долгожданных нами войск. Без хорошей объездной дороги задача водителя, подъезжающего к персидскому городу с одной стороны и имеющего цель добраться до какого-нибудь места с другой, весьма затруднительна. Например, не владея персидским, отыскать нужную дорогу по извилистым улицам Хамадана практически невозможно. Необходимо также учитывать тот факт, что по многим улицам могли проехать только самые маленькие автомобили, в то время как большие грузовики застревали. По кольцевой дороге грузовики могли быстро и беспрепятственно добраться из одного любого пункта в другой, а в случае волнений в городе бронемашины могли очень быстро объехать его до любого места, избегая риска с трудом пробиваться по узким улочкам. Другая дорога вела от холма, где мы расквартировались, к аэродрому на низкой равнине к востоку от города. Остальная часть работы заключалась в общем улучшении существующих дорог.

Вплоть до 28 марта все различные задачи, описанные до этого момента, выполнялись составом небольшого первоначального отряда, и наши дни были более чем насыщенными. 28-го и 29-го прибыли тридцать штыков из Гемпширского полка плюс аэроплан, и с этого момента наше положение можно было считать безопасным. Время, когда враждебные демократы могли напасть на нас с некоторой надеждой на успех, прошло навсегда, и отношение к нам не только горожан, но и жителей окружающих районов сменилось от подозрительности и враждебности к искренней симпатии. Наши агенты, возвращавшиеся из отдаленных деревень Курдистана и других мест, приносили вести о нашей славе – в виде местных базарных разговоров, – о том, как мы успешно справились с голодом в Хамадане и как мы намереваемся вскоре распространить свою благотворительную деятельность на всю провинцию – надежда, которую мы никак не могли воплотить в реальность. Нам удалось сделать многое для Хамадана, где мы считали своим долгом сделать все, что в наших силах, но голодом была охвачена вся Северная Персия, и ужасы других городов и деревень не уступали или даже превосходили ужасы Хамадана. Слава о нашей благотворительной деятельности распространилась даже до Гилана, и Кучек-хан, выдавая себя за просвещенного правителя, почувствовал себя обязанным заняться благотворительностью в схожих направлениях, но в меньшем масштабе.

В начале апреля, когда стало ясно, что либо я, либо мой заместитель еще долго пробудем в Хамадане, я переехал из гостеприимного дома Макмюрреев и поселился в маленьком домике, предоставленном мне банком.

Примерно в это время почти полностью прекратилась постоянная ночная стрельба, которая велась в целях нашего устрашения. Она никогда не представляла особой опасности, поскольку выстрелы всегда оказывались не прицельными, за исключением одного или двух, которые попали в мое бунгало, но даже не разбили оконное стекло.

24 апреля прибыл эскадрон 14-го Гусарского полка под командованием капитана Поупа.

Теперь стало легче добывать припасы, и капитан Кэмпбелл, офицер снабжения, доложил, что наши запасы достигли такой величины, что перспектива дальнейшего кризиса казалась весьма отдаленной. Даже если припасы не всегда оказывались легко доступными, мы знали, где находятся скрытые запасы пшеницы, и требовались только войска, чтобы заставить торговцев отпускать их по справедливой цене. Таким образом, за исключением бекона и варенья – части нашего рациона, – мы могли гарантированно и без труда прокормить значительное количество войск.

Как только на нижних горах стал таять снег, я отправил небольшой отряд под командованием капитана Хупера осмотреть и доложить о состоянии дороги через Асадабадский перевал. Отряд состоял из трех офицеров и двух водителей, и, выполняя свою разведывательную задачу, они ввязались в мелкую боевую операцию. На полпути вверх по перевалу выяснилось, что машины не могут двигаться дальше, и было приказано остановиться, чтобы группа могла осмотреть дорогу пешком. В этом месте им встретился спускающийся караван вьючных ослов, хозяева которого пожаловались, что их только что ограбили воры, укрывшиеся в соседней деревне. А так как из этих ближайших к дороге деревень требовалось вербовать рабочую силу для улучшения дорог, капитан Хупер решил осведомиться о перспективах привлечения отсюда бригад чернорабочих и с этой целью, оставив одного человека присматривать за машинами, двинулся со своим небольшим отрядом в сторону деревни, одновременно ожидая столкнуться с бандой грабителей.