Британская интервенция в Закавказье. Группа «Данстерфорс» в борьбе за бакинскую нефть в 1918 году - [31]
Однако перекрестный допрос меня и моего штаба продолжался с неослабевающей энергией и становился просто невыносимым. Я знал, какого рода телеграммы от министра внутренних дел получал губернатор и другие лица, где им приказывалось во что бы то ни стало выяснить точную численность британского отряда, поэтому едва ли мог винить их за то, что они устраивали своего рода представление, дабы выполнить приказ. Мои занятия персидским языком успешно продвигались, и возобновление моего раннего знакомства с «Гулистаном»[15] Саади оказалось для меня крайне полезным в последовавших словесных поединках.
Удивительно, что, хотя все персы воспитаны на мудрости Саади и других глубоких и вызывающих восхищение мыслителей (и нет такой проблемы в жизни, которая не нашла бы своего решения в трудах этих поэтов), они читают их и цитируют, но никогда ими не руководствуются. Они беспомощно обращаются за просвещением к Западу, в то время как все, что мы знаем, кроме современной науки, получено нами с Востока.
В восьмой главе «Гулистана» я нашел то, что искал – цитату, которую смог выучить наизусть и которая защитила бы меня от ливня обескураживающих вопросов, которые губернатор ставил передо мной при каждой беседе.
В конце концов я возразил такими словами: «Мои визиты к вам и ваши ко мне являются для меня источником чистейшего удовольствия, но я не думаю, что мы ведем наши беседы на должном или справедливом уровне. Я говорю с вами о погоде, урожае, удовольствиях жизни, неопределенности существования и конечной судьбе человечества. Ваш разговор, с другой стороны, состоит из серии повторяющихся и самых скучных вопросов, таких как: „Сколько у вас войск? Сколько у них винтовок? Сколько патронов на винтовку? Сколько войск еще прибудет? Когда они прибудут? Где они сейчас?“ Разговоры на такие темы чрезвычайно утомительны для меня, да и для вас тоже. Мне ничего не стоило бы ответить на все ваши вопросы, сказав неправду, – ведь очевидно, что мое правительство уверено, что я не раскрою официальные тайны, – но у меня серьезное неприятие лжи, и в этом отношении я могу показаться вам совершенно непонятным; но повторюсь, ложь мне крайне неприятна. Я мог бы, согласно известной персидской поговорке, завернуть свои принципы в салфетку забвения, но предпочитаю этого не делать. Поэтому в ответ на все вопросы, которые вы до сих пор задавали мне и намерены задавать в будущем, я привожу следующую цитату из Саади:
Это окончательно положило конец раздражающим перекрестным допросам, и больше меня ими не донимали. Время от времени в ответ на безапелляционный приказ Тегерана предпринимались судорожные попытки возродить старый процесс, но не возникало необходимости приводить цитату; достаточно было лишь произнести «глава восьмая», и мои собеседники с улыбкой обращались к более приятным темам.
Невозможно представить, что мой персидский мог без посторонней помощи блистать такими полетами красноречия. Беседа поддерживалась на персидском отчасти совместными усилиями капитана Сондерса и моими, а отчасти с помощью консула или мистера Макмюррея, выступавших в качестве переводчиков, и частично на французском, когда я обращался к Хаджи.
С местными аристократами у нас установилась прочная дружба, принесшая обеим сторонам немалую выгоду. Денежная основа, которая является обычным, полезным, но низменным способом достижения своих целей, в наших отношениях полностью отсутствовала, и хотя, когда совершалось какое-либо доброе дело, другие политики неизменно чуяли взятку, я могу честно сказать, что все, что предпринималось, чтобы помочь нам в это время, делалось без каких-либо денежных выплат.
Однако могу привести пример из наших отношений с чиновником – не упоминая его имени, – которые имели место в другом городе и в другое время.
Этот чиновник был моим большим личным другом и весьма примечательным способом продемонстрировал искренность своих чувств. Вопрос о приобретении припасов в то время, о котором я говорю, становился с каждым днем все сложнее.
Однажды утром мне стало известно, что этому чиновнику доставили шифрованную телеграмму от высокопоставленного лица. Более того, мне стало известно содержание телеграммы, которое выглядело следующим образом: «Вам следует проследить, чтобы англичане больше не получали никаких припасов. Все их поставщики должны быть немедленно арестованы и заключены в тюрьму». Из чего следовало, что мы могли ожидать еще более активную оппозицию в вопросе получения припасов, но нам не оставалось ничего иного, кроме как занять выжидательную позицию. Ждать нам пришлось не долго.
Первое донесение я получил от офицера снабжения, сообщавшего, что припасы, обещанные к поставке сегодня утром, так и не появились. Вскоре за этим последовали стенания семей, лишившихся своих кормильцев по той причине, что глав этих семей, которые являлись нашими поставщиками, бросили в темницу.
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Славяне – крупнейшая этническая общность Европы, но что мы на самом деле о них знаем? Историки до сих пор спорят и о том, от кого они произошли, и о том, где находилась их родина, и откуда пошло самоназвание «славяне».
В трилогии вскрыты причины кризиса коммунизма в СССР, несостоятельности командной «плановой экономики», дан новый взгляд на возможные пути развития России. Особого внимания заслуживают идея о создании партии нового типа и новая идеология регулятивизма, являющиеся, по мнению автора, великим историческим шансом для России. Книга, написанная истинным патриотом, проливает свет на многие проблемы современности и представляет интерес для всех, кто обеспокоен судьбой Отечества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Современная Россия, являясь правопреемницей Советского Союза, сталкивается со многими проблемами, основанием для возникновения которых послужила крупнейшая геополитическая катастрофа XX века – распад СССР. Постепенно нарастают конфликты и противоречия в бывших советских республиках. Однако вместе с тем на постсоветском пространстве появляются и реализуются тенденции к экономической и военно-политической интеграции. Сложившаяся ситуация способствует тому, чтобы более серьезно обратиться к истории тех территорий, которые ранее входили в состав СССР, а до этого в состав Российской империи.
Фредерик Лейн – авторитетный американский исследователь – посвятил свой труд истории Венеции с самого ее основания в VI веке. Это рассказ о взлете и падении одной из первых европейских империй – уникальной в своем роде благодаря особому местоположению. Мореплавание, морские войны, государственное устройство, торговля, финансы, экономика, религия, искусство и ремесла – вот неполный перечень тем, которые рассматривает автор, представляя читателю образ блистательной Венецианской республики. Его также интересует повседневная жизнь венецианцев, политика, демография и многое другое, включая мифы, легенды и народные предания, которые чрезвычайно оживляют сухой перечень фактов и дат.