Бриллиантовая рука - [23]

Михаил Иванович послушно придерживает объявление, попутно читая его:

В субботу 27 июля в красном уголке жэка

СОСТОИТСЯ ТОВАРИЩЕСКИЙ СУД

над пьяницей-дебоширом и морально-бытовым разложенцем гражданином Горбунковым С. С.

Общественный обвинитель — тов. ПЛЮЩ В. С.

После суда — танцы.

— Простите, пожалуйста, — вежливо обращается Михаил Иванович к Варваре Сергеевне. — А вы давно знаете гражданина Горбункова С. С.?

— К несчастью, десять лет.

— И что же, все эти десять лет он пил, дебоширил и морально разлагался?

— Нет, в том-то и дело… Все это время он искусно маскировался под порядочного человека. Я ему не верю.

— Если хорошо знаешь человека, ему надо верить всегда.

— Всегда? — саркастически усмехается товарищ Плющ и, смерив Михаила Ивановича презрительным взглядом, говорит: — А я лично считаю, что человеку надо верить только в самом крайнем случае… Кстати, кто вы такой?

— Ну, я знаю его по работе… Скажем, коллега…

— Ясно! Собутыльник! — определяет Варвара Сергеевна и, считая, что она и так уделила слишком много внимания этому подозрительному типу, категорически приказывает: — Иди отсюда! — Заметив наколку на руке, она презрительно добавляет: — Миша! Как у вас говорят, топай до хазы… Иди, иди!

Она легонько подталкивает оторопевшего Михаила Ивановича, который не ожидал такого развития событий.

И тогда он показывает свое служебное удостоверение и коротко бросает:

— Снимите это!

Варвара Сергеевна мгновенно преображается. С неимоверной быстротой она снимает объявление.

В квартире Шефа раздается продолжительный звонок.

Рука с перстнем на пальце, как всегда, открывает дверь. Врывается Граф и, сумбурно жестикулируя, истерически кричит:

— Шеф, все пропало! Клиент уезжает!.. Гипс снимают!.. Я убью его!.. Наши… Ваши… Погибло!

И, не в силах продолжать, он не то безумно хохочет, не то истерически рыдает в нервном припадке.

Солнечное утро следующего дня.

Еще без четверти восемь, а Семен Семенович, тщательно выбритый, наутюженный, благоухающий цветочным одеколоном, уже выходит из подъезда с двумя авоськами, полными подарков для вновь обретаемой семьи.

— Доброе утро, Семен Семенович! — приветствует его востроносенькая лифтерша.

Семен Семенович отвечает на ее приветствие, и в это время перед ним лихо тормозит такси.

— Вы заказывали такси на Дубровку? — спрашивает шофер, в котором даже мы с трудом узнаем пройдоху Механика.

Вместо обычного берета на нем новенькая форменная фуражка таксиста, черные очки закрывают глаза, а наклеенные усики совершенно меняют его лицо. Загримирована и его «Волга»: на капот и дверцы нанесены аккуратные шашечки, а за ветровым стеклом прикреплен зеленый фонарик.

— Я! — отвечает Семен Семенович и весело подмигивает.

Механик, как истинный артист, идет от партнера: еще не понимая, что означает это подмигивание, он отвечает тем же и распахивает дверцу такси.

Вслед отъезжающей машине смотрит читающий газету на стенде метр ресторана «Плакучая ива».

Лжетакси мчится по умытым улицам утреннего города.

У Механика отличное настроение. Неизвестный нам хитроумный план Шефа с первых шагов идет как по маслу: клиент перехвачен. В приподнятом настроении и Семен Семенович, предвкушающий скорую ликвидацию семейного конфликта.

От полноты чувств Механик начинает напевать веселую песенку, а Семен Семенович вступает вторым голосом.

— А Михаил Иванович не смог приехать? — через некоторое время спрашивает он.

Механик на секунду прерывает пение, озадаченный этим странным вопросом, но, быстро сориентировавшись, возвращается к песне, отрицательно мотнув головой.

— А Володя? — продолжает интересоваться Семен Семенович.

Пауза между тактами становится у Механика несколько длиннее. Затем он применяет тот же маневр: неопределенно пожимает плечами, продолжая петь, что освобождает его от необходимости отвечать внятно и подробно.

— А звание у вас какое? — не прекращает свои вопросы Семен Семенович.

Песня резко обрывается.

— Какое звание? — растерянно переспрашивает Механик.

— Как у Володи?.. Лейтенант милиции?

Машину резко бросает в сторону, она едва не врезается в столб. Но затем побледневший Механик берет себя в руки и выравнивает руль.

— Старший лейтенант, — хрипло отвечает он, на нервной почве почему-то повышая себе звание по сравнению с неизвестным Володей.

А простодушный Семен Семенович не замечает всех этих эволюций Он занят своим:

— Товарищ старший лейтенант! Разрешите, вас при жене буду называть по званию: «Товарищ старший лейтенант»? Это будет убедительнее. Можно?

Механик тупо кивает. А поощренный этим согласием Семен Семенович продолжает:

— Спасибо!.. Товарищ старший лейтенант! У меня к вам большая просьба… Вы ей только объясните, что я выполнял ваше спецзадание… И в ресторане… И, главное, в гостинице… А чтоб зря не волновать ее… все равно завтра вы это снимете… не надо говорить о контрабандистах, золоте, бриллиантах…

От этих слов машину уже бросает на противоположную сторону улицы, она вылетает на тротуар и останавливается, чуть не сбив телефонную будку.

— Нет, — вдруг твердо говорит Механик, — на это я пойти не могу.

— Товарищ старший лейтенант… — начинает упрашивать огорченный Семен Семенович.