Бригантина в песках - [6]

Молился я, чтоб не было промашки.

В моих ногах угрюмой болью ныли

Неглубоко засевшие осколки,

И выбивал пучки бетонной пыли

Из стен свинец, пока мы не умолкли.

Мне в жизни убивать не приходилось –

И на друзей взглянул я виновато,

И в дальний угол тихо откатилась

С невырванным кольцом моя граната.

Нас на руинах дома окружили,

И снайпера в прицелах нас держали.

Мы друг за другом молча выходили

И обречённо руки поднимали.

В плену меня держали не со всеми,

В другом подвале, маленьком и чистом.

Я по-арабски объяснился с теми,

Кто в нас стрелял, что я был журналистом.

Меня стерёг муджáхид из Кабула,

Шутил о смерти весело и тонко.

И как-то раз в подвал мой заглянула

Худая смуглолицая девчонка.

Она была сестрой сторожевого

И показала щели под стеною,

Сказала, что к побегу всё готово,

И она хочет убежать со мною.

Она пришла в условленное время,

Взяв АКМ, штык-нож и две гранаты.

Но чей-то стон прошил ночную темень.

Она сказала: «Это русские солдаты».

Был взгляд её решителен и светел.

Но я до хруста сжал цевье руками,

Дослал патрон в патронник и ответил,

Что соглашусь бежать лишь с пацанами.

Она сняла засовы с их подвала,

Но её тут же высветил прожектор.

В моих руках гашетка заиграла,

Указывая пулям нужный вектор.

Она уйти ребятам помогала,

А я их прикрывал из автомата,

Когда, крутясь, мне под ноги упала

Та, мной не применённая, граната.

6 апреля 2005 г.

Москва

Яркий свет

Песня

Яркий свет из чужого окна

Льётся крымской коллекцией вин.

Ты, быть может, сейчас не одна.

Ну а я, как обычно, один.

Ты, конечно, сейчас не одна,      Ты, конечно, сейчас не одна,

Это я, как обычно, один.      Это я, как обычно, один.

Я тебя разбудить не боюсь.

Как и я, ты, наверно, не спишь.

Просто я позвонить не решусь,

А сама ты мне не позвонишь.

Я тебе позвонить не решусь,      Я тебе позвонить не решусь,

А сама ты мне не позвонишь.      А сама ты мне не позвонишь.

Мне бы лечь и укутаться сном,

Никого в этом сне не любя.

А я, глупый, листаю альбом

И подолгу смотрю на тебя.

И зачем я листаю альбом?      И зачем я листаю альбом?

И зачем я смотрю на тебя?      И зачем я смотрю на тебя?

Гаснет яркий спасительный свет.

Силуэты сбегают во тьму.

И теперь на одной из планет

Оставаться совсем не к чему.

Ведь теперь на одной из планет      Ведь теперь на одной из планет

Без любви не прожить одному.      Без любви не прожить одному.

19 апреля 2005 г.

Москва

Здесь

Я давно не оценивал трезво,

Чем живу я и кто я таков,

Задыхаясь от приторной безво-

здушности злых городов.      здушности злых городов.

Желтизна ровных стен, как лифофа21, –

И хоть Бога, хоть чёрта зови –

Грубо кутает в стылую офа-

льшивленность лживой любви.      льшивленность лживой любви.

С ней немногим смириться легко без

Лицемерных речей, и свинец

Заполняет под плеврами обез-

душенность слабых сердец.      душенность слабых сердец.

Но тем сердцем ни пригоршни снега

Не растопишь, чтоб стало теплей

В подлых хитросплетениях мега-

полисных шумных огней.      полисных шумных огней.

Там, где наглость считают отвагой,

Не случится отважным быть мне.

И тем лучше – поскольку здесь благо-

родство не в высшей цене.      родство не в высшей цене.

13 июня 2005 г.

Москва

Уходя с Соловков

Наше судно море разрезало

Пенною кильватерной струёй.

Волны колотились в борт устало.

Чайки вились низко над кормой.

Берега в тумане растворялись,

Но, как будто шторму вопреки,

Над морским простором заострялись

Куполами в небо Соловки.

16 июля 2005 г.

т/х «Василий Косяков»,

Белое море

Путь

Каждый шаг – наугад.

Каждый пень – как капкан.

В рёбра давит приклад.

Тело вздулось от ран.

Лес сомкнулся стеной.

И ни зги не видать.

А кто следом за мной,

Не могу угадать.

Там за левым плечом –

То ли друг, то ли враг,

То ли как-то ещё,

Только как-то не так.

Он идёт и молчит,

Мне в затылок глядя.

Его сердце стучит

Громче, чем у меня.

Если спросит – не то.

И не в такт подпоёт.

А случись со мной что,

Он мой труп обойдёт.

Мысли путает бред.

А за правым плечом

Кто-то дышит мне вслед

Тяжело, горячо.

Отстаёт от меня

На четыре шага,

И, как пламя огня,

Её поступь легка.

Мне на слух по шагам

Не понять, кто она.

Не подруга врагам,

Но и мне не жена.

Она может предать,

Если я упаду.

И не будет рыдать,

Если я не дойду.

Средь людей одинок,

Я бреду через лес.

Надо мной потолок

Светло-синих небес.

Полусумрак лесной

Окружает меня.

И идут вслед за мной –

Не враги, не друзья.

4 августа 2005 г.

Новороссийск

Абордаж

Пиратский бриг захлёбывался течью.

И, пригвождённый шпагою к бревну,

Их капитан, разорванный картечью,

Руками гладил пенную волну.

Он час назад услышал с полубака

Надсадный залп с фрегата короля

И усмехнулся: этим ли собакам

Пугать пиратов пушкой с корабля?!

Он матерился весело и смачно.

И приказал разрезать такелаж,

Чтоб намотать концы его на мачты.

И крикнул: «Будем брать на абордаж!»

К чертям молитв пустое боголепье!

Корсару путь закрыт на небеса.

И ядра, крепко спаянные цепью,

Крошили мачты, рвали паруса.

И на канатах загнанные люди

Неслись с ножами в выбитых зубах

На борт, где сталь проваливалась в груди

По рукоять в израненных руках.

Не видели ни яростней, ни злее

Сражения ни Бог, ни даже чёрт,

И кровь, перехлестнувшись через леер,

Густой струёй стекала на фальшборт.

Отсюда сотни миль к ближайшей суше.

Живым уйдёшь ты сам или твой враг.