Бригантина в песках - [4]

Нынешнее время – историческая нелепость.

Пойду в театр, но не буду платить за билет.

Застрелю из обреза контролёра,

А если в спектакле ничего интересного нет,

То ещё и какого-нибудь актёра.

С обрезом я буду убивать кого хочу и жить всласть.

Началась анархия.

Потом лет двадцать будет советская власть,

А затем – монархия.

И когда в стране наступит самодержавие,

Даже если царь не попросит нас,

Чтобы всё было правильно,

Я куплю не обрезанную винтовку Мосина.

Буду ходить с ней в атаку.

Один – человек на сорок.

Только с целой винтовкой идут в настоящую драку.

Ведь обрез хорош лишь для разборок.

Как долго это продлится, мы не знаем.

Да нам это и не важно.

Рано или поздно мы всех поубиваем

И почувствуем себя свободно и отважно.

Тогда я открою ювелирный магазин,

Чтобы продавать трофейное золото.

Главное – чтобы никто не захотел себе карабин

И не бросил в меня «коктейлем Молотова».

11 октября 2004 г.

Москва

Про тех

Я изучал под микроскопом

Всё, что входило в микроскоп,

А в небе рыскал телескопом

Тот, у кого был телескоп.

Я не ценил клинка стилета,

Пока не сломан был стилет,

Но не ходил без пистолета

Тот, у кого был пистолет.

В моих руках была граната.

Я не умел бросать гранат.

А он стрелял из автомата.

Он знал, что значит автомат.

Я не успел достать обреза,

Хотя под курткой был обрез.

Меня убил из «Винтореза»

Тот, у кого был «Винторез».

16 октября 2004 г.

Москва

Пепел Хорезма

I

Под знойным солнцем Каракума,

Покрытый пылью многих стран,

Неторопливо и угрюмо

На запад плёлся караван.

Верблюды, лошади и яки

Везли измученных людей,

И грызлись старые собаки

Из-за обглоданных костей.

Пройдя тянь-шаньские отроги,

Баши Ухун повел татар

Походным маршем по дороге,

Ведущей к городу Отрар.

Едва колонна каравана

Втянулась в арочный проход,

Пришёл приказ от Каир-хана

Собрать на площади народ.

Как дождь, посыпались проклятья.

Как кипяток, взбурлил Отрар.

Знать, Каир-хан забыл, что братья

Вожди Хорезма и татар.

Столкнулись крепкие удары.

Пыль полетела от земли.

И безоружные татары

В неравной схватке полегли.

II

Гнев омрачил глаза кагана,

И пополам согнулась бровь:

За смерть купцов и каравана

Теперь одна расплата – кровь!

Хорезм отринул узы братства,

Достав из ножен свой кончар3,

И предпочёл взамен богатства

Вражду монгольского меча.

Каган безвластен над народом

В делах свободы и борьбы.

Кто, как не он, своим походом

Добычу вырвет у судьбы?

Не он ли подвигом скитаний,

Не он ли храбростью в бою

В годину трудных испытаний

За горло взял судьбу свою?

Не с ним ли смерть бродила рядом,

Когда он, загнанный в леса,

С монгольским маленьким отрядом

Сотряс победой небеса?

Не он ли, мстя за Есугея4,

За сотни угнанных отар,

Коней и хлеба не имея,

Разбил меркитов и татар5?

Кто не страшился поражений,

Дерзнув на штурм Великих стен,

Разбил тангутов и чжурчженей6,

Прославив бурный Керулен7?

Кто перерезал, как баранов,

Войска больших и сильных стран?

Кого прозвали ханом ханов,

Присвоив титул – Чингисхан?

Теперь народ его обратно

Своих коней не повернёт.

Все решено, и безвозвратно!

Мечи – из ножен, и вперёд!

III

В садах хорезмского владыки

Звенела музыка домбры,

Шёл разговор многоязыкий,

Гремели шумные пиры.

С восходом солнечного света

Из-за чернеющих вершин

Кричал призывно с минарета

На всю округу муэдзин.

Все от имама8 до феллаха9,

Кто чтил Коран и шариат10,

Взывали к милости Аллаха,

Свершая праведный салат11.

Дымились яства достархана12,

Аяты13 лились нараспев.

Они не ждали Чингисхана,

Они презрели его гнев.

IV

Из мрака дикого Востока

Сверкнули тысячи клинков.

Они пошли, как бич Пророка,

Как стая загнанных волков.

В обломках глиняной посуды

Кругами вздрагивал елей,

Когда летели тургауды14

Над пеплом выжженных полей.

Хрустели полосы металла

В обезображенных телах,

И кровь фонтаном вылетала

И запекалась на песках.

Там, где стихали звуки битвы,

Звучали только стон глухой,

Крик о пощаде и молитвы,

И трупы грыз шакал степной.

V

Опустошён рубеж Сейхуна.

И в новый бой повёл каган

По знойным тропам Кызылкума

Своих солдат – на Заравшан15.

Галопом кровь стучала в жилы,

Давя на потные виски,

И, раскалённы и унылы,

Алели красные пески.

Зной застилал глаза дурманом,

И пыльный ветер сёк лицо,

Но вёл ускоренным аяном16

Монгольский хан своих бойцов.

Сульдэ17 – небесный покровитель

И дух воюющих племен –

Обрёл бессмертную обитель

В хвостах кагановых знамён18.

И вот – вдали, под облаками

Из-за высокого бугра,

Блестя большими куполами,

Открылся город – Бухара.

VI

Бродили пёстрые павлины

Среди фонтанов и колонн,

Белели пышные жасмины,

Уткнувшись ветками в балкон.

Поили светлые арыки19

Прохладной свежестью воды

В дворцах бухарского владыки

Неисчислимые сады.

Визири в красочных тюрбанах,

Оставив мягкие ковры,

В просторных мраморных фонтанах

Спасали тело от жары.

Татары бросились на крепость

С кривыми саблями в руках,

И обречённая свирепость

Блеснула в суженных глазах.

Булат срубал с утробным звуком

Куски заплывших жиром тел,

И тетивы монгольских луков

Плевались роем острых стрел.

К ступеням древнего минбара

Верхом подъехал Чингисхан,

И развалился от удара

Мечом разрубленный Коран.

VII

Полуживою кобылицей,

Хорезм в развалинах лежит,

И над угрюмою столицей –

Ургенчем – тень мечей дрожит.

Один бросок теперь остался,

И будет выигран поход.

Колосс почти уже сломался.

И кости брошены. Вперёд!