Брежнев: правитель «золотого века» - [18]

«В письме ко мне бывший первый секретарь Днепродзержинского горкома партии И.И. Соболев свидетельствует, что Брежнев был мягким и добрым руководителем, склонным к шутке, доступным для подчиненных. «На протяжении двух с половиной лет, — писал И.И. Соболев, — я имел возможность оценить качества Брежнева как человека и партийного деятеля. Заменил его в Днепропетровском обкоме А.П. Кириленко. Это были очень разные во всех отношениях люди. На смену обаянию, доброте, общительности, открытости, дружелюбию пришли надменность, отчужденность, замкнутость, сухость. Кириленко был неплохим руководителем, но его стиль и методы руководства отличались большей приверженностью к команде, администрированию». Соболев свидетельствует о том, что Хрущев неизменно покровительствовал Брежневу, а однажды избавил его от крупных неприятностей, когда в Днепропетровске в 1948 году была сооружена чрезмерно дорогая и помпезная выставка достижений промышленности и сельского хозяйства области. Для проверки поступивших в Москву «сигналов» в город прибыла бригада ЦК ВКП(б) во главе с Маленковым. Хрущев позвонил Сталину и сказал, что выставка проводилась по его, Хрущева, указанию, приняв таким образом вину на себя».

Хрущев и впредь оказывал покровительство своему выдвиженцу в Днепропетровске. Им пришлось долго работать совместно, пока младший полностью не предал старшего… Но о том в своем месте. А в конце 1949 года Хрущев опять вернулся в Москву, но уже с повышением, он вновь занял пост главы столичной парторганизации, но и одновременно стал секретарем ЦК КПСС. Был он тогда в фаворе у Сталина, очень дружен (политически, разумеется) с Маленковым и Берией. Но интерес к Украине не утратил, известно, что и к Брежневу его внимание с годами не ослабевало. Итак, Брежневу покровительствовал как руководитель Украины в Киеве, так и высокие чины в Москве. Его ожидали хорошие карьерные перспективы.

Впоследствии днепропетровские кадры Леонида Ильича потоком перетекли в столицу нашей родины Москву. И стала ходить из уст в уста по всей огромной стране острота: была в России эпоха допетровская, потом — петровская, а теперь — днепропетровская… Немного позже и ненадолго острота чуть удлиннилась. Напомним, что следующий за Брежневым генсек Андропов свою карьеру поначалу сделал в Петрозаводске. И люди тогда шутили: а теперь у нас эпоха — петрозаводская…

Но и в днепропетровском «хозяйстве» дела у Брежнева шли успешно, само же «хозяйство» было огромно. О столице области как общесоюзном центре высокотехнологичной промышленности уже говорилось. Следует добавить в этом контексте и такие индустриальные центры, как Кривой Рог, Никополь, тот же бурно развивавшийся Днепродзержинск. На новом посту Брежнев вел себя как обычно: не любил круто командовать и тем паче расправляться с людьми, острых и новаторских действий осторожно избегал, с начальством умел ладить, подчиненных не угнетал. В сталинское время среди руководителей высокого ранга таких было немного, они обращали на себя внимание.

Брежнев и тут оставался верен своей манере, внимательно присматривался к окружающим его работникам, отмечая и запоминая тех, кто обращал на себя его внимание. В те времена ему пришлось столкнуться по делам с Владимиром Васильевичем Щербицким, в 1948–1952 годах он был вторым секретарем Днепродзержинского горкома, а затем до 1954-го — первым секретарем там же. Впоследствии он стал во главе ЦК компартии Украины и членом Политбюро, до последнего дня оставаясь верным соратником Брежнева, хоть был много младше его и личной привязанности между ними не было. Щербицкий во все времена пользовался доброй славой на Украине, перед кончиной Брежнев имел на него особые виды, но планов своих осуществить не успел — к великому несчастью для нашей страны и народа. Но об этом далее.

Уже тогда о Брежневе сложилось мнение, как о руководителе демократичном. Позже он сам об этом высказался, причем вполне искренне:

«Скажу, что насчет твердой руки у меня были свои соображения, и существенных изменений они с той поры не претерпели. Командовать в партийной, да и в любой другой работе, не стремился и не стремлюсь. Отмечаю это потому, что, к сожалению, и в моей практике приходилось сталкиваться с руководителями, которые, не вникнув в суть, видя только внешнюю сторону фактов и явлений, скользя, как говорят, по поверхности, по их внешней оболочке, спешили поскорее приказать, указать, сделать оргвыводы. Признак ли это силы? Нет, не думаю…»

Весной 1950 года Брежнев неожиданно для всех, и прежде всего для себя самого, был направлен Первым секретарем ЦК компартии Молдавской Республики. Это было значительным повышением, и решалось оно непосредственно Сталиным, тот всегда держал важные кадровые назначения и перемещения под своим неусыпным наблюдением («кадры решают все» — этот сталинский принцип Брежнев усвоил на всю свою долгую жизнь руководителя и непременно следовал ему).

Вот как вспоминала о том в своем простодушном рассказе вдова Брежнева (несомненно — со слов самого супруга):

«Его вызвал в Москву Сталин. Это было в 1950 голу. Вот теперь о Сталине пишут, что он тиран, истреблял хороших людей. Да, это было. Но не только это. Совсем забыли, что победу над сильнейшей гитлеровской армией одержали под руководством Сталина.