Бремя страстей. Тайная жизнь наших душ - [17]

Великим постом происходит нечто удивительное. Люди перестают есть. Например, три дня не едят... А я знаю таких людей очень много, которые Великий

Понедельник, Великий Вторник, Великую Среду постятся сухо. То есть даже не пьют, не то что не едят. Может быть, водичку и хлебнут, чтобы уж совсем не загнуться. Но не едят ничего и не пьют ни отваров, ни бульонов овощных. Совсем никакой еды — ни отварных овощей, ни свеклы, ни морковки. Что обретает человек, когда он несколько дней не ест? У него вдруг находится куча свободного времени, потому что бежать на базар не надо, стоять у плиты не надо, накрывать, готовить не надо, мыть тарелки и выносить мусор тоже не надо.

Теперь только вопрос: чем себя занять, когда не нужно готовить? Когда вдруг высвобождается три-четыре- пять часов времени в жизни, начинается паника: а что же мне делать? Псалтирь бери, милая! Евангелие бери, дорогой! В церковь бегите! А освободившиеся денежки, скопленные от непотраченного, отложите в стороночку, потом пригодятся. Потом кому-нибудь нуждающемуся дашь, ему это как манна будет.

Человек с удивлением вдруг обнаруживает, что, оказывается, 70-80 процентов жизни он тратит на то, чтобы заработать, купить, принести, сготовить, накормить, убрать, помыть и лечь спать. То есть человек действительно работает мистеру Гастеру, как говорил, смеясь, Франсуа Рабле. И как говорил вполне серьезно Иоанн Лествичник. Чрево — главный диктатор человеческой жизни.

Еще Лев Толстой говорил: «Чем отличается богатый от бедного? Качеством стола». У бедного — репа и картофель, а у богатого — и это, и это, и это. Как только бедный захочет стать богатым или становится им, он тут же проявляет свое богатство качеством стола. Он начнет разбираться в сочетаниях продуктов и будет закармливать своих детей всякими вещами, которые до сих пор были ему недоступны. А если, например, заработал человек лишнюю копейку? Как он проявит свою радость? Он купит чего-нибудь сладенького, вкусненького, дорогого, такого экзотического: икорки, балычка. Кто победнее — бананчик, апельсинчик.

В этом смысле пост есть некое высвобождение души из-под всемирного гнета. Это противление злу мировому, противление общему порядку жизни, который стал привычным. «Вот тут-то я и свободен!» — радуется духовный человек.

Современное либеральное сознание о свободе говорит только в категориях: «Я хочу, дайте мне!» А христианская свобода говорит: «Да не хочу я этого, заберите, я и без этого проживу!» Вот это настоящая свобода, когда человек понимает, что «он не хочет этого».

Ложная свобода умножает потребности и пытается их удовлетворить, разжигая новые потребности, плюс зависть, плюс гордость, плюс недовольство. Пену поднимает, шумит. А настоящая свобода говорит: «Не надо мне. Я от этого свободен, мне это ни к чему!» Вот это и есть свобода, когда человек не спрашивает, что будем есть и пить, но ищет прежде Царствия Божьего и правды его. Это христианская свобода.

Чрево - главный диктатор человеческой жизни.

Апостол Павел тоже произносит эти слова вместе: есть и пить. Он говорит от лица некоторых: «Будем есть и пить, ибо завтра умрем». Это современная ему языческая пословица, которая ходила между коринфянами.

Коринф был самым развратным городом античности. Жить по-коринфски означало жить в праздности и безобразиях. Апостол Павел пишет, обращаясь к коринфянам: «Если мертвые не воскресают, то в чем смысл жизни? В чем смысл жизни, если мы не воскреснем? Если мы не воскреснем, то будет так, как вы говорите на всякой площади: будем есть и пить, ибо завтра умрем».

Видимо, так они говорили: «Пить будем, гулять будем!». В одной бесшабашной песне есть слова: «Смерть придет — помирать будем!» Это то, о чем писал Пушкин в одной из маленьких трагедий «Пир во время чумы». Здесь целое мировоззрение. «Ешьте тут и пейте тут, на том свете не дадут!» — говорят некоторые «мудрецы». Что будет завтра, им непонятно, что в гробу— тоже непонятно, что за гробом — тем более непонятно. Ешьте, стало быть, пейте, веселитесь, но мзды никакой на Небесах вам, конечно, не обещаем.

Есть и пить... Эти глаголы при всей своей простоте и всемирной распространенности остаются загадочными и многозначными. Во время выхода евреев из Египта, когда народ «сел пить, есть и стал играть», это знак катастрофы. У апостола Павла в его Послании к Коринфянам: «Если мертвые не воскресают, то будем есть и пить, ибо завтра умрем» — это знак той же катастрофы. Наслаждение на пороге отчаяния. То есть когда люди не знают, зачем им жить, они ненасытно потребляют всякие наслаждения и содрогаются в душе от мелкой дрожи, потому что знают, что у них нет никакого смысла в жизни и никакой надежды на вечность. То и то одинаково. А Христос говорит нам: «Не говорите: что будем есть и пить, во что оденемся, но ищите прежде Царствия Божьего, и правды Его, и это все приложится вам» (см.: Мф. 6,31-33).

Грех — болезнь — смерть. Причинно-следственная связь

Прочная связь между болезнями и грехами утверждается в Евангелии почти на каждой странице. Достаточно вспомнить слово, сказанное при Овчей купели: «Иди и больше не греши, чтобы не случилось с тобой чего хуже». Или исцеление расслабленного, которое Христос совершает не раньше, как простив человеку грехи (см.: Лк. 5,23). Евангельская логика проста, как все, исходящее от Бога: будь мы безгрешны, мы были бы и бессмертны; будь мы бессмертны, мы бы и не болели.