Бремя славы - [6]

М ы л ь н и к о в. Ах, это вы Ермаков?! В мрамор! В бронзу героя! (Направляет аппарат на Македонского.)

М а к е д о н с к и й (заслоняя лицо рукой). Не снимайте! Не смейте меня снимать!

М ы л ь н и к о в. Какая скромность!

М а к е д о н с к и й. Говорите, что у вас? С чем приехали? Только в темпе. У меня сегодня очень насыщенный день.

М ы л ь н и к о в. Вам записка от Потапова. (Дает Македонскому записку.)

М а к е д о н с к и й (читает). «Встречай хор столетних стариков из Абхазии. Самому старшему, запевале, сто сорок шесть лет. Везут тебе мандарины, виноград и мешок лаврового листа». (Оторвавшись от записки, желчно.) Хорошо, буду почивать на лаврах. (Продолжает читать.) «Они избрали тебя почетным членом своего коллектива…».

Ослепительная вспышка. Это Мыльников, улучив момент, фотографирует Македонского и обступивших его людей.

(Мыльникову.) Эй! Как вас там?..

М ы л ь н и к о в. Мыльников.

М а к е д о н с к и й. Засветите пленку! Этот снимок не должен появиться!

М ы л ь н и к о в. Да вы что?! Он пойдет на журнальную обложку! Николай Ермаков в кругу своей бригады! Это будет снимок века!

М а к е д о н с к и й (вдруг застыв как вкопанный). Вижу! Отчетливо вижу!

М ы л ь н и к о в. Я тоже его вижу! В цвете! В глянце! Вы знакомите свою бригаду с текстом нового повышенного обязательства!

М а к е д о н с к и й. Проблему вижу! Жизненно важную! И статью…

М ы л ь н и к о в. Какую статью?

М а к е д о н с к и й. В голове уже проносятся строчки, абзацы…

М ы л ь н и к о в (всем). По-моему, он того…

М а к е д о н с к и й. Теперь я вам могу сказать, что я не Ермаков. Не Ермаков я! Понимаете?

М ы л ь н и к о в. А кто же вы?

М а к е д о н с к и й. Я… Я, так сказать, ио. Точнее — врио. Временно исполняющий обязанности Ермакова. (Прикладывая палец к губам.) Это только между нами…

М ы л ь н и к о в. Нет, он определенно сошел с ума!

М а к е д о н с к и й. Я — Александр Македонский!

М ы л ь н и к о в. Ну конечно! Тяжелый случай! Надо срочно вызывать неотложку! Звонить в психолечебницу! (Хочет уйти.)

М а к е д о н с к и й (схватил его за рукав). Стойте! Подождите! (Достает из кармана паспорт, показывает.) Вот паспорт!

М ы л ь н и к о в (смотрит в паспорт). Действительно. Самый настоящий Александр Македонский. Александр Васильевич… А где же Ермаков?

М а к е д о н с к и й. А вы как думаете? Где может быть Ермаков в самый разгар трудового дня?

М ы л ь н и к о в (пожимая плечами). Не знаю… Понятия не имею. Секрет века?

М а к е д о н с к и й (девушкам). И вы не знаете?

М у с я. Нет…

П о д к о л о д н а я. Откуда же…

Д у с я. Конечно, не знаем.

М а к е д о н с к и й. Трудится. Вкалывает. За всех нас, тут присутствующих. А мы мешаем ему. Работать мешаем. Ездим, рыщем, охотимся за ним!

П о д к о л о д н а я. У нас сейчас законный отпуск. И мы можем распоряжаться им как хотим.

М у с я. Фабрика дала нам путевки на юг, но мы от них отказались ради этой поездки к Ермакову.

М а к е д о н с к и й. Какая фабрика?

Д у с я. На которой мы работаем. Мы ткачихи.

М а к е д о н с к и й. А в свободное время, значит, танцуете?

М у с я (озорно). Ноги есть, чего не танцевать.

М а к е д о н с к и й. Да, ноги есть. (Саранчину.) А вы кто по специальности?

С а р а н ч и н. Токарь-многостаночник.

М а к е д о н с к и й. Кто стоит сейчас за вашими станками?

С а р а н ч и н. Никто. Я тоже в отпуске. (Украдкой подмигивает Нини.) Фокусы — моя страсть. Мое хобби. Я жить не могу без фокусов.

М а к е д о н с к и й. А при чем здесь Николай Ермаков?

С а р а н ч и н. Я же говорю, нам нужна от него бумажка… для получения звания заслуженных.

М а к е д о н с к и й. Звание заслуженных нахалов вам дадут и без бумажки.

С а р а н ч и н. Смотрите какой выискался!

М а к е д о н с к и й. Настоящие артисты ни в чьих рекомендациях не нуждаются. Потому они и заслуженные.

М у с я (Македонскому). А вы сами-то что за артист?

М а к е д о н с к и й (мнется). Я артист поневоле… Ермаков назначил меня своим дублером. Принимать незваных гостей. Если быть совсем откровенным, то до сегодняшнего дня я мало чем отличался от вас. Мне казалось, что Ермаков с утра до ночи сидит и ждет меня. И он действительно сидел и ждал меня. И я безжалостно убил его время! Вот обо всем этом я и хочу написать статью.

М ы л ь н и к о в. Это будет статья века!

М а к е д о н с к и й. Товарищ Мыльников, не в службу, а в дружбу… Сейчас мы все разъедемся, а вы, пожалуйста, останьтесь временно здесь. За меня. То есть за Николая Ермакова.

М ы л ь н и к о в. За Ермакова? Не возражаю.

М а к е д о н с к и й. Я бы с удовольствием сам, но статья… Мне надо быть немедленно в газете.

М ы л ь н и к о в. Понимаю, понимаю.

М а к е д о н с к и й. Вы меня просто обяжете. Значит, кто сюда едет? Хоровая капелла, хор столетних стариков, ложкари…

М ы л ь н и к о в. Как-как? Ложкари?

М а к е д о н с к и й. Да. Ансамбль «Семеро с ложкой».

М ы л ь н и к о в. А что входит в мои функции?

М а к е д о н с к и й. Встречайте, прослушивайте, просматривайте и… культурно выпроваживайте.

М ы л ь н и к о в. У меня не засидятся!

М а к е д о н с к и й (испугался). Вы уж только, пожалуйста, поделикатнее. Все-таки роль чрезвычайно ответственная.