Бремя секретов - [79]

— Что значит «реалистка»?

— Не витай в облаках.

Тамако молчала. Голос Юкико звучал чисто и ясно:

— Подумай хорошенько! Он женат, и у него даже есть дети. Сомневаюсь, что он так легко бросит семью.

Я была потрясена. Юкико словно осуждала мою связь с ее отцом.

— Но он говорит, что не выносит свою жену и рано или поздно разведется с ней, — возразила Тамако. — Он не шутит.

— Я ему не верю. Он совсем не похож на порядочного человека.

— Ты несправедлива, Юкико! — возмутилась Тамако. — Он любит меня, и я ему нужна. Это точно!

— А зачем ты ему нужна? Если ты забеременеешь, у тебя будут неприятности.

Слушая Юкико, я дрожала. Словно вернулось мое прошлое, когда я слепо любила ее отца. Тогда мне тоже было шестнадцать лет. Тамако расплакалась.

— Не забывай, — прибавила Юкико, — что он твой начальник и пользуется своей властью. Он просто выбрал юную и наивную девочку, как ты, чтобы удовлетворить свою прихоть. Отвратительный человек!

Тамако всхлипывала. «Ты несправедлива, Юкико», — повторяла она. Юкико рассердилась:

— Послушай, ты же сама попросила у меня совета, и я сказала, как тебе лучше поступить. Если мое мнение тебя не устраивает, обратись к кому-нибудь другому!

Тамако не ответила. Наступило молчание. Через ручей перелетел рой светлячков.

— Светлячки! — воскликнула Юкико.

Я испугалась, что девочки спустятся к воде. Они смутятся, узнав, что их разговор подслушали. К счастью, они остались сидеть на бревне.

— Хо… хо… хотару кои… — запела Юкико. Я рассеянно слушала. В голове звучали слова мужа: «Марико, я скоро вернусь. Не унывай!» Глаза застилали слезы.

— Наверное, эту песню сочинил мужчина, чтобы соблазнять женщин, — заметила Юкико.

Тамако рассмеялась:

— Неправда! Это детская песенка.

— Мы еще совсем молодые, — сказала Юкико. — Нужно быть осторожней, чтобы не упасть в сладкую воду.

— Верно, — ответила Тамако, успокоившись. — Я подумаю.

Они ушли. Шум их шагов постепенно удалялся. Вокруг было тихо, и я плакала, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться в голос.

* * *

Однажды господин Мацумото, который раньше приходил играть с моим мужем в шоги, пригласил Юкио на ужин. Они с женой жили у въезда в поселок. Их дом стоял напротив автобусной остановки. Они предложили Юкио остаться на ночь, чтобы на следующее утро ему было удобнее добираться на завод и не вставать так рано. Юкио охотно согласился.

В тот вечер госпожа Хорибе уехала в центр города повидать кузину. Через ход в стене господин Хорибе проник ко мне. Сказал, что Юкико спит у себя в комнате. Я боялась, как бы она не проснулась.

Он тотчас обнял меня. Я оставалась безучастной. Закрыв глаза, вспоминала разговор между Юкико и Тамако. «Ты слишком наивна, Тамако!» В голове у меня по-прежнему звучал нежный голос Юкико.

— Нужно найти место, где мы могли бы встречаться, — сказал господин Хорибе.

— Дай мне время подумать, — ответила я нерешительно. — Я запуталась. Лучше прекратить все это…

Он удивленно посмотрел на меня и стал уговаривать:

— Я жить не могу без тебя. Ты мне нужна! Я буду заботиться о вас с Юкио. Забудь мужа, он никогда не вернется.

И поцеловал меня в ухо. Его горячий язык ласкал мой затылок. По телу пробежала дрожь. Отшатнувшись в сторону, я набралась смелости и сказала:

— Значит, ты разведешься с женой, верно?

— Ты же знаешь, — ответил он, отведя взгляд в сторону, — брак этот — условность. Развод ничего не изменит в наших с тобой отношениях.

Я молчала и думала о Тамако, которая плакала, слушая совет Юкико.

Господин Хорибе снова принялся целовать меня. Я по-прежнему сидела неподвижно, позволяя снимать с себя одежду. Теперь я уже не знала, люблю ли его или нет.

Через час он ушел, сказав:

— Завтра ночью я тоже приду. Мой коллега господин Мацумото просил передать тебе, что Юкио опять переночует у него.

Весь следующий день я была в отчаянии, работа не ладилась. В голове постоянно вертелись мысли. В конце концов я решила порвать с господином Хорибе. Это означало, что нам, во-первых, придется переехать. «Как объяснить это Юкио?» Ведь долина Урагами считалась одним из самых безопасных мест в Нагасаки. Вторым, гораздо более тягостным следствием было то, что мне придется зарабатывать деньги, которых хватило бы на оплату жилья.

Ночью пришел господин Хорибе. Но я даже не позволила ему прикоснуться к себе.

— Я хочу положить всему этому конец, — сказала я серьезно. — Я люблю мужа. И мне стыдно за то, что я делаю за его спиной.

Он спокойно ответил:

— Неизвестно, вернется ли твой муж или нет. Возможно, его уже нет в живых. Я тебе нужен, прежде всего ради Юкио, нашего сына. Подумай о его будущем. Он умный мальчик и заслуживает хорошего образования, а ведь в одиночку ты не способна дать ему все это.

— Я стану много работать, и Юкио тоже. И что бы вокруг ни говорили, я по-прежнему жду возвращения мужа.

Именно тогда он открыл мне ужасную вещь: это он устроил командировку моего мужа в Маньчжурию и отсрочил его приезд. На самом деле, отправить в Маньчжурию хотели его. Однако, сказал он, нет ничего удивительного в том, что он остался в Нагасаки: как же иначе, ведь он отец обоих детей. «Но к исчезновению твоего мужа я не имею никакого отношения, — прибавил он. — Видимо, китайцы или русские депортировали его в лагерь. Мне рассказывали, что он в одиночку прогуливался возле границы. Если он возвратится, это будет чудом!» Я же не сомневалась: «Мой муж вернется живым!» — «Если он вернется, я скажу ему, что Юкио мой сын», — холодно ответил господин Хорибе. «Ты сошел с ума!» — воскликнула я. Уходя, он сказал: «Веди себя разумно. Для своего же блага!»