Бремя раздора - [6]

– Вы победили, милорд Раял?

Вместо приветствия Верд предпочел сразу перейти к делу, стоило врагу его семьи заявиться к нему в покои. Оно и понятно – он переживал за родню.

– Нет. Хорошего вечера, милорд Флейм.

– Снова Флейм? Если вы проиграли, но вы здесь, то вас отпустили?

– Не совсем. Мы бежали с поля боя.

– Как трусы? Не похоже на вас.

– Мне безгранично приятно слышать от вас столь лестные слова, однако позвольте поинтересоваться, когда вы…

– Опять вы, милорд Раял, меня утомляете! Ваша речь ужасно скучна! – Довольно быстро правитель привык, что пленник постоянно перебивает его, и понимал, что станет скучать по этому.

– …когда вы успели узнать меня достаточно хорошо, чтобы не считать трусом?

– Я знаю одного труса очень хорошо, чтобы понимать, похожи вы на него или нет.

– И кого же?

Верд замолчал. Он ковырял щепкой под ногтями, вычищая из-под них грязь, и, судя по тому, как напрягались мышцы его лица, думал. Хозяин замка не мешал и терпеливо ждал, пока лорд Флейм найдет что ответить, или, как нередко бывало, перескочит на другую тему.

– Себя.

На лице Раяла, обычно не отображающем ничего, кроме усталости, появилась гримаса удивления. Он усмехнулся:

– С нашей первой встречи вы стали поразительно самокритичным.

– Вы лишили меня девок, вина, охоты и всех, кто с удовольствием глядел мне в рот и веселил по первому слову. Вместо этого у меня были книги и целая вечность в одиночестве – ничего, кроме как размышлять, мне не оставалось. И читать, да.

– Я, безусловно, рад, что вам понравилось чтение.

– Ты сюда пришел светские беседы вести о пользе книг или поговорим наконец начистоту?

Вот и все. Вежливости Верда и его умения держать себя в руках хватило лишь на пару минут. Это было существенно больше, чем при их знакомстве, – положительная динамика не могла не радовать.

– Чего молчишь? Что там с осадой? Спас своего братца?

– Мне сложно вспомнить, когда мы перешли с вами на общение, присущее друзьям, но допустим, что это уже случилось. Мой брат, милорд Флейм…

– Флейм, Флейм, Флейм… Мы не на королевском приеме!

– …милорд Верд, Хагсон, к сожалению, скорее всего, убит вашим дядей, который командовал осадой и победил.

– Каким из двух?

– Зейиром Флеймом, милорд.

– А, этим… Жаль, что ты не убил его.

Раял, что успел за это время устроиться в кресле и взять в руки гранат и нож для его чистки, выронил все, что держал. На его лице уже второй раз проявилось удивление. Если так пойдет и дальше, этот пленник напомнит ему все эмоции, от которых он столь тщательно закрывался с самого детства.

– Прошу прощения?!

– Прощаю, – фыркнул Верд. – Я был бы рад, сообщи ты мне о смерти дяди Зейира. Его никто не любит, только отец питает к нему какие-то теплые чувства, может, из-за памяти о родителях. Мой дядя ужасно злой, мерзкий, нечестный и грубый человек. В детстве, когда меня оставляли с ним, он бил меня палкой, если я не слушался.

– Ваши детские обиды очень сильны…

– Это не детские обиды! Ему все равно, кого убивать – ребенка или взрослого. И если он доберется до твоего брата, то тот не выживет.

– Я понимаю это.

– Так почему ты проиграл? Ты не послал письмо моему отцу и не попросил закончить войну, раз я все еще здесь.

– Нет, письма я не отправил. Мы проиграли сражение, милорд, из-за предательства наших союзников. Лорд Бладсворд прислал нам помощь, как он говорил. Небольшое войско, но при сражении оно было незаменимо. Однако во время битвы мы узнали, что все это было уловкой – Бладсворды напали на нас вместе с армией вашего рода, собираясь окружить и перебить. Однако нам удалось спастись.

– От двух Династий разом? Вы научились летать или мой дядя так громко пел победную песню и исполнял свой ужасный танец, что это дало вам время?

– Не устаю поражаться, насколько Династия Флейм недружна.

– Нас много. Дядя Крэйд говорил, что мы плодимся быстрее, чем Форесты. Но у Форестов земель больше, они легко уживаются по три лорда на замок и готовы жить друг у друга на головах, не ссорясь. А нам не хватает нашей территории. Мы не любим друг друга потому, что каждый считает, что достоин править и быть выше и лучше, чем брат.

– Этот дядя вам нравится больше, милорд?

– Признаться, я не люблю никого так сильно, как себя. Отец с матушкой не сделали мне ничего хорошего – родили сына и успокоились. Мне не за что их любить. А дяди… В отличие от дяди Зейира, дядя Крэйд не причинял мне боли. И я очень редко видел его. Но ты уходишь от главной темы. Ты смог сбежать один и потерял всех людей; теперь сюда идет армия моей семьи, и ты пришел, чтобы приставить мне нож к горлу и требовать у моей родни покинуть твои земли, угрожая убить наследника? На Зейира это не сработает – он скорее сам убьет меня.

Некоторые представления у лорда Верда Флейма казались странными. Быть может, потому, что он был вынужден развлекать себя чтением и ему попались романтические истории, повествующие о воинах, рыцарях и сражениях древности? Кажется, в одном из томов Раял в детстве видел что-то подобное – и нож, и требование, и побег.

– Нет, я покинул поле боя не один. Удалось увести более половины моего войска.

– Тебя атаковали с двух сторон, а ты увел половину людей? – Верд присвистнул. – А как?