Бременский Адам и др. Славянские хроники - [185]
Поэтому некоторые обрушились на него с резкой критикой, говоря, что он неправедно начался, а потому и закончился неудачно. Но если и ты так считаешь, то видишь не свет, что есть в тебе, но мрак, ибо Господь говорит: «Светильник для тела есть око»>85, очевидно, с помощью глаз желая объяснить внутренние устремления, а с помощью тела - внешние действия. Ибо мудрость говорит: «Человек смотрит на лицо, а Бог - на сердце»>86. Так вот, если светильник твоего тела в сердце, которое видит один только Бог, а на лице — видимость, которую видит человек, то как смеешь ты судить подобно Богу, который только и знает тайное, когда должен был бы скорее объяснять лучшими мотивами то, что происходит в душе и о чём ты не знаешь? Ведь налицо явные признаки, на которые в первую очередь следует обратить внимание, а именно тот факт, что евангельские мужи ради любви Христовой оставили свои дома, братьев и сестёр, отца и мать, жён, сыновей и поля и, что особенно важно, обрекли тела свои на труды и лишения. Ведь большинство их отправились в поход с таким благоговением, что, насколько то зависело от них самих, они предпочли скорее погибнуть в исповедании Господа, чем вернуться домой. А потому, хоть этот поход или странствие так и не достиг поставленных целей, всё же не следует думать, будто они не обрели желанный венец, ибо драгоценна в глазах Господа смерть его святых, а то, как и когда она наступит, знает один Бог, который только и может судить каждого по его заслугам. Ибо праведник, даже если его застигнет преждевременная смерть, непременно обретёт покой.
Между тем город Акко осаждался воинами Христовыми, которые собрались здесь со всех племён, народов, колен и языков. Король Видо, освобождённый, как было сказано выше, из плена, придя из Тира с 200 рыцарями, первым осадил его>87. Позднее, при содействии Господа, осада приняла самый широкий размах. Сам Тир был тогда чуть ли не единственным убежищем для христиан благодаря маркграфу Конраду>88, который упорно удерживал его. Ибо Бог во усиление христианского войска направил этого Конрада для защиты своих верных, и тот отправился ради молитвы в Иерусалим в самое время разорения святой земли. Когда он приплыл из Греции и хотел пристать в Акко, то узнал, что Саладин овладел всей этой землёй и этот город также передан ему. Бежав оттуда, он направился в Тир. В это время там как раз были люди Саладина, чтобы принять от Тира заложников. Лучшие люди города, узнав о прибытии Конрада, тайно ввели его в город и, заключив с ним дружбу, передали ему власть над городом. Изгнав оттуда людей Саладина, он ободрил души горожан, восстановил стены и укрепил гарнизоны башен. А Саладин, находившийся в Акко, услышав о том, что произошло, в гневе тут же осадил город, установив против него семь осадных машин, и разрушал его стены, так что его людям уже открылся проход. А маркграф Конрад, ободряя своих и полагаясь на помощь Христа, который никогда не оставляет уповающих на него, открыл ворота и храбро вышел им навстречу. Обратив Саладина в бегство, он преследовал его вплоть до горного плато, так что из его людей пало 5000 человек>89. Вернувшись назад, Конрад обогатил горожан за счёт взятой добычи и наполнил город продовольствием, так что насытились наконец души тех, которые пришли уже в совершенное отчаяние от голода. А Саладин не решился дальше осаждать город. За большие деньги он купил у маркграфа мир, ибо тот тревожил его лагерь постоянными набегами. Из-за этого некоторые пытались обвинить его в неверности, говоря, что он принял подарки от неверных. Но он, ограбив египтян, обогатил евреев>90, ибо всё, что Конрад таким образом захватил у неверных, он честно раздал верующим.
Итак, с тех пор как король Видо, как было сказано, осадил город Акко вместе с немецкими рыцарями и теми, которые собрались из Ломбардии и Тосканы в районе Тира, - наиболее знатными среди них были: граф Гельдерна>91, Генрих, граф Ольденбурга, Видукинд, фогт Реды, Адальберт, граф Поппенбурга, и очень многие другие епископы и вельможи, - Саладин непрерывно беспокоил их, так что они уже не рассчитывали продержаться там слишком долго. Однако тот, кто некогда услышал стон сынов Израилевых в Египте, когда они терпели притеснения со стороны фараона, вспомнил теперь о своём милосердии и, обратив на них внимание со своего высокого престола, послал им помощь. Так, на третий день осады, 1 сентября, на горизонте показалась большая эскадра судов, прибывших из различных немецких земель. Господь провёл их мимо опаснейших берегов и через обширные морские пространства настолько благополучно, что у них никогда не было недостатка в попутном ветре, и они не понесли потерь ни в людях, ни в багаже. Всего насчитывалось 55 немецких корабля, прибывших сюда, распустив паруса. К ним с пятью большими кораблями, нагруженными людьми, оружием и продовольствием, присоединился также князь Иаков д’Авен. А Саладин, который как раз на следующий день собирался напасть на воинов Христовых с несметным войском, узнав о прибытии такого большого флота, сначала очень удивился, а затем с болью в сердце совершенно пал духом, печалясь, что не смог помешать их высадке, ибо не сомневался, что они прибыли ему на погибель. Итак, когда крестоносцы заняли гавань и высадились в составе сильного отряда, то взяли город в кольцо; но они так и не смогли помешать людям Саладина входить в город с верблюдами, когда тем вздумается, и выходить из него через восточные ворота. Так они с большим трудом и риском вели осаду почти целый месяц, сильно устав от постоянного бодрствования и необходимости быть начеку и днём, и ночью, ибо сарацины непрерывно беспокоили их стрелами и набегами. Они рассчитывали вступить с ними в битву, если им благодаря милости Божьей выпадет случай их одолеть. Они также отправили послов в Тир к маркграфу Конраду и Людовику, ландграфу Тюрингии, который совсем недавно прибыл из своей страны с большим количеством рыцарей и продовольствия, с просьбой прийти им на помощь. Маркграф действительно прибыл, но только после долгих уговоров и крайне неохотно, ибо был настроен по отношению к королю крайне враждебно. Так, он обвинял короля в том, что тот только за свою свободу отдал Саладину множество укреплённых городов. Тем не менее они прибыли с сильным войском, и возрадовались все их приходу, особенно же приходу ландграфа, который только недавно прибыл и был командиром их войска. Господин патриарх также прибыл в их лагерь и укрепил дух большинства людей. Итак, когда войско было выстроено в боевом порядке, вся масса всадников, лучников и тяжеловооружённых рыцарей вышла на равнину, а остальные остались охранять лагерь против вылазок тех, которые были в городе. И вот, когда те, которые были снаружи, вступили в бой, горожане напали на тех, которые охраняли лагерь, и сильно их утеснили. Однако ряды Саладина обратились в бегство, и те, которые охраняли корабли, увидев это, закричали, что Саладин бежит. Так были спасены те, которые были в лагере. Далее пехота преследовала бежавшего Саладина до горного плато, но затем вернулась, опасаясь засады. Однако в то время, как пехота грабила лагерь, между пехотинцами возникла ссора из-за какого-то мула, которого каждый считал своей добычей и тянул в свою сторону, так что люди уже готовы были вступить в схватку друг с другом. Узнав об этом, сарацины коварно набросились на них и перебили более 1000 человек, а остальные бежали в лагерь
