Бременский Адам и др. Славянские хроники - [154]
В эти же дни герцог Генрих с большим войском вступил в землю славян и осадил крепость Деммин>11. Узнав о прибытии Ульриха, он понял, что уже обойдён со всех сторон и сказал: «Вижу, что грозят мне войною!»>12. Призвав очень немногих из своих приближённых, он сказал, что ему без всякого промедления следует возвращаться в Саксонию. Среди прочих там находился также Фридрих, большой мастер на всякие выдумки. К нему и обратился герцог с такими словами: «Каким образом -хитростью или силой - нам лучше взять этот город?». А тот отвечал: «Если тебе угодно, то я целиком сожгу его за три дня». Однако герцог возразил: «Я не хочу, чтобы он был сожжён, ибо если он сгорит, враги будут беспокоить нас с удвоенной силой, особенно же после того, как по эту сторону Эльбы против нас начнут большую войну; и будет очень трудно сдерживать натиск врагов и с той и с другой стороны». Тогда Фридрих сказал: «Если тебе это больше по нраву, то я постараюсь, чтобы они в течение трёх дней выдали угодное тебе количество заложников и впоследствии жили с тобой в мире, уплачивая дань». Когда герцог одобрил это, так и было сделано. Приняв заложников, он, не доведя дело до конца, вернулся в Брауншвейг.
В том же году епископ Генрих заложил в Любеке здание новой нивы, а именно монашескую обитель, которую он построил в честь Пресвятой Матери Божьей Марии и святого евангелиста Иоанна, а также исповедников Ауктора и Эгидия, и торжественно освятил в день св. Эгидия при содействии Этело, приора кафедральной церкви, а также декана Отто, стража Арнольда и других каноников. И, хотя из-за скудости епископских доходов он не мог наделить её со всей щедростью, он всё же передал в дар этой церквушке половину селения Ренсевельд>13, деревушку Клеве и ещё три полудесятины в Гладенбрюгге Большом, Гладенбрюгге Малом>14 и Стуббендорфе>15. Он также за собственные деньги приобрёл в городе дворы, которые ежегодно платили ей по 8 марок денариев, и некоторые поля в городской округе. Так он с величайшим благоговением возделывал эту новую ниву, не без ревности со стороны некоторых лиц, которые с завистью взирали на все его усилия. Однако он так и оставил её незавершённой, ибо прожил после этого очень недолго>16.
А Ульрих Хальберштадтский занял гору под названием Хопельберг>17 и построил на ней крепость; в этом деле ему оказали помощь восточные князья. Услышав об этом, герцог прибыл туда с отрядом вооружённых людей и, прогнав врагов, разрушил укрепление. Однако те, восстановив силы, упорно продолжали начатое. Когда же войско герцога вторично выступило против них, они одержали над ним победу, обратили людей герцога в бегство и, пленив очень многих, взяли богатую добычу. Многие там погибли, утонув в болотистых местах. Тогда же умер и граф Генрих>18, отчим графа Адольфа, который в то время был ещё слишком молод. Однако его мать Матильда>19, умная и благочестивая дама, потеряв супруга, мудро управляла его домом. Когда же Адольф>20 стал рыцарем, он не посрамил славы своего отца.
В это же время умер блаженной памяти Эвермод, епископ Ратцебурга>21; он, как то угодно благоговению верующих, продолжает жить во Христе, ибо вёл благочестивую жизнь и упорствовал в святости и праведности до самого конца, так что по уверениям некоторых Бог ещё при жизни епископа сотворил через него ряд чудесных знамений. И, поскольку выдался подходящий случай, не следует обходить молчанием то, что мы узнали из рассказов верующих.
Случилось, что однажды граф Генрих>22 фон Ратцебург, во времена которого этот епископ был призван на эту должность герцогом Генрихом, взял в плен двух знатных вельмож из Фризии. Поскольку он по обыкновению тиранов сильно их истязал, епископ, сочувствуя пленным, неоднократно уговаривал графа их отпустить. Но тот, чуждый всякой жалости, по-прежнему не жалел их. Между тем настал день Пасхи, и пленным из уважения к Божьему празднику, хоть под суровой охраной и в оковах, но разрешили принять в нём участие. И вот, когда епископ, окропляя присутствующих, подошёл к ним, то движимый милосердием, окропил святой водой их кандалы и сказал: «Господь восставляет согбенных, Господь разрешает узников»>23. И кандалы тут же с громким скрежетом треснули, а пленники, освободившись, восславили Бога. Всё это произошло на горе св. Георгия, где тогда находился епископский престол, ещё не получивший, как ныне, приращения благодаря Богу. Кандалы же в память об этом событии ещё долго после этого висели в церкви.
