Бременский Адам и др. Славянские хроники - [146]
Итак, получив пропуск, герцог и его люди благополучно плыли в течение нескольких дней, но затем попали в теснину, которая зовётся в народе «скаре» и где огромные валуны, возвышаясь словно горы, - на одном из них расположена крепость>29. - не дают водам свободно течь и сильно мешают проплывающим там путникам. Ибо воды, собираясь в этой теснине, сначала вздымаются вверх, а затем с сильным грохотом низвергаются в пропасть. Правда, обычно все корабли по Божьей воле благополучно проходят это место, и только герцог потерпел здесь кораблекрушение. Увидев это, люди, которые были в крепости, схватили лодки и вытащили герцога на сушу. А Гунцелин и стольник Иордан вместе с остальными выплыли самостоятельно. Итак, починив судно, они добрались до Браничева>30, города греческого короля, где из-за недостатка воды корабли сели на мель. Ибо Дунай, поглощённый подземным течением, превращается там в небольшую речку, которая через значительное расстояние, клокоча бурными волнами, впадает в Саву. Итак, оставив корабли, они отправились дальше по суше и прошли через большой и знаменитый лес, что зовётся Болгарским>31 и где как они сами, так и их кони сильно страдали в глубоких болотах; ибо их кони, везя в телегах и повозках большое количество продовольствия, выбивались из сил; телеги часто ломались и все изнемогали в непосильных трудах по их починке и приведению в порядок; они почти не продвигались вперёд, ибо все, как было сказано, останавливались из-за каждой сломанной телеги и, только починив её, опять шли дальше. Герцог, видя, что подобные труды сильно утомляют и задерживают их всех, велел бросить повозки и, нагрузив продовольствием вьючной скот, идти дальше. Итак, там были брошены груды отборной муки, оставлено множество сосудов для вина, - причём многие из них были с вином, - брошено огромное количество мяса, рыбы и прочих деликатесов, которые каждый старательно приготовил себе вместе с различными приправами.
Итак, двигаясь далее, они подошли к городу, что зовётся Равенель>32. Он расположен посреди чащи, а его жители - сербы, сыны Велиала, - лишены страха Божьего и преданы плотским утехам и обжорству. Служа, согласно своему имени, всем мерзостям и живя, согласно расположению места, как звери, они ещё более дики, чем последние. Тем не менее они признают себя подданными греческого царя, чей посол заранее прибыл к герцогу и, находясь теперь вместе с ним, велел им с честью принять герцога в замке и самым достойным образом, как то подобает царскому величеству, служить ему во всём. Но те, презрев его увещевания или распоряжения, отпустили его ни с чем и не оказали никакого уважения. Вернувшись к герцогу, посол сообщил ему то, что слышал. Тогда герцог со своими людьми подошёл к городу и разбил там лагерь. Вновь отправив посла, он вторично велел им с миром явиться к нему, просил дать ему проводника и таким образом мирно расстаться. Предприняв это несколько раз, но так ничего и не добившись, герцог сказал своим людям: «Справедливо, чтобы те, кто отправился в паломничество, шли с миром и кротостью. Поэтому и нам не следовало бы идти к городу царя, к которому мы направляемся, с распущенными знамёнами. Но, поскольку эти сыны Велиала, не желая мира, по-видимому, добиваются с нами войны, давайте развернём знамёна и двинемся вперёд! С нами Бог наших отцов, во имя которого мы отправились в странствие и, следуя заветам которого, оставили дома, братьев, жён, сыновей и поля. Здесь нужно употребить силу. Храбро сразимся! Да случится то, что Ему угодно, ибо живём ли или умираем, мы всегда Господни!»>33. С этими словами они, развернув знамёна, двинулись дальше и, миновав город, расположились лагерем неподалёку от него, в глубокой долине, на берегу прозрачной реки, имея справа горную местность, а слева - чрезвычайно густые заросли ежевики. Итак, полагаясь на эти укрепления, они развели большие костры и, расставив по лагерю стражу, привели себя в порядок и легли спать. И вот посреди ночи сербы, собравшись со всего леса как один, образовали четыре отряда и, поочерёдно завывая с четырёх сторон, сильно шумели, надеясь тем самым напугать войско герцога, заставив его бежать, бросив своё добро, и взять большую добычу. Герцог, вскочив со своими людьми, бросился к оружию, а маршал Генрих обошёл всех воинов, побуждая их собраться под знаменем герцога. С одной стороны слуги под охраной сторожили коней, и им было велено, в случае, если они первыми подвергнуться нападению врагов, немедленно сообщить об этом воинам, чтобы те их защитили. Число мужей, владевших оружием, составляло 1200 человек. Когда все воины, как было сказано, прибыли к герцогу, к нему поднялись также епископ Конрад и аббаты Генрих и Бертольд и расположились рядом с герцогом. В то время как герцог сидел в полном вооружении, был разведён огромный костёр; возле него стояли граф Гунцелин и наиболее крепкие воины, вдохновляя друг друга, как вдруг просвистела стрела и упала рядом с ними. Устрашённые этим они поспешно схватились за оружие. Внезапно явился гонец и сообщил, что шатёр господина епископа Вормсского захвачен врагами; при этом погибли, поражённые стрелами, один рыцарь и двое слуг; впрочем, один из них прожил до середины следующего дня и только тогда умер. Дело в том, что стрелы были отравлены и каждый, кого они поражали, не мог избежать смерти. Итак, услышав столь печальную новость, к шатру епископа тут же были отправлены 20 закованных в латы рыцарей; придя туда, они храбро порубили врагов, а один, действуя пращёй, поразил по Божьей воле их командира и убил его. Когда тот пал, остальные обратились в бегство и не дерзали более нападать на лагерь герцога.
