Братья Кеннеди - [65]

В 20 часов 30 минут по чикагскому времени на экранах телевизоров погасли последние кадры музыкальной комедии. Через несколько секунд раздался голос диктора, восхвалявшего сигареты «Лиггет и Мейерс». Показали марку «Л. М.». Затем 15 секунд рекламировался крем, «особо оттеняющий глаза и придающий бархатистость коже». Покончили с кремом. Другой диктор с сожалением сообщил, что зрители, включившие этот канал, не увидят представление с участием Энди Гриффита. На экране появились ведущий и оба кандидата в президенты.

Они любезно обсудили спорные вопросы. Кеннеди потом признался: на него было направлено четыре прожектора, на Никсона – один, значит, освещением ведали республиканцы, старавшиеся ослепить его. Никсона же скверно загримировали. Его сотрудники заподозрили, что гример – демократ, и собственноручно подводили глаза и пудрили своего кандидата для последующих передач. Перед телекамерами состоялось четыре встречи. Кеннеди начисто выиграл их, проявив лучшие артистические данные. В общей сложности дебаты по телевидению смотрело 120 миллионов человек. Последующий опрос показал, что 75 процентов предпочло Кеннеди.

Мастерским ударом Кеннеди оказалось выражение сочувствия по поводу ареста в Атланте во время избирательной кампании известного борца за гражданские права Мартина Лютера Кинга. Узнав об этом, Кеннеди связался по междугородному телефону с его женой и утешил женщину. Накануне выборов демократы роздали среди афроамериканцев 2 миллиона экземпляров брошюр с описанием трогательного инцидента. Отец Мартина, престарелый священник, возгласил: «Поскольку Кеннеди пожелал утереть слезы моей невестке, я наберу чемодан голосов и положу ему на колени». Кеннеди шел на все. 26 сентября 1960 года журнал «Ньюсуик» сообщил, что в ответ на очередной вопрос о позиции в деле Маккарти он покаялся: «Если бы тогда я знал, что буду баллотироваться в президенты, то приполз бы на костылях и проголосовал бы за осуждение».

К концу кампании республиканцы подтянули тяжелую артиллерию – за Никсона принялся агитировать президент Эйзенхауэр. Кеннеди ухватился за новую тему. Оп напомнил, что эмблема республиканской партии – слон. «Видели слонов в цирке? – говорил он 5 ноября в Нью-Йорке. – У них головы из слоновой кости, толстая кожа, видят плохо, помнят долго, а когда они гуськом обходят арену, то каждый держится хоботом за хвост идущего впереди… Так Дик Никсон держался за хвост в 1952 и 1956 годах, но в этом году добивается избрания не президент, а он сам» и т. д.

Постепенно самые различные силы заявляли о поддержке Джона Кеннеди. На Юге Л. Джонсон заверял обеспокоенных расистов, что Кеннеди в душе «консерватор», на Севере А. Шлезингер жизнью клялся обеспокоенным либералам, что кандидат в президенты «с ними». В Алабаме имя Дж. Кеннеди ассоциировалось с «господством белого человека», за него агитировал в Миссисипи сверхрасист сенатор Дж. Истленд. Тем временем У. Липпман разъяснял: «Кеннеди перерос многие свои прошлые ошибки и колебания юности» и теперь «в основном стоит на тех же позициях, что и Стивенсон». Конечно, не по внушению Липпмана, а по собственным основаниям за него высказались председатель комитета по расследованию антиамериканской деятельности палаты представителей конгрессмен Ф. Уолтер и нефтяной магнат Г. Хант.

Поддержка приходила от самых различных деятелей. Кеннеди утверждал, что «17 миллионов американцев ложатся спать голодными», и, по скромным подсчетам, дал на будущее 220 обещаний: 54 – по внешней политике, 21 – по сельскому хозяйству, 15 – по национальной безопасности, 41 – по труду и социальному обеспечению, 24 – по естественным ресурсам, 14 – по торговле, 16 – по экономической политике, 35 – по управлению и судебной системе. Личная радиостанция диктатора Доминиканской Республики генералиссимуса Трухильо вышла в эфир с сенсационной находкой: Кеннеди – «динамичный молодой человек, называющий вещи своими именами, слова и дела которого могут оказаться очень полезными для исправления ошибок и слабостей, вследствие которых США и утратили руководство в мире, вложенное в их богатые руки минувшей мировой войной». В общем, сложился могучий фронт – от Липпмана до Трухильо, не говоря уже о матери кандидата, трогательно объяснившей, что политические интересы у сына пробудились, когда он «ходил пешком под стол».

Утром 8 ноября Кеннеди проголосовал на своем участке в Бостоне и отправился в Хайниспорт. Оставалось только ждать. В семейное гнездо слетелись родственники. День прошел в страшном напряжении. Новости не всегда утешали. Из Техаса по телефону Л. Джонсон сообщил: «Я слышал, вы теряете Огайо, но мы побеждаем в Пенсильвании!» Вечером разошлись. На командном пункте в своем доме у 14 телефонов просидел на вахте всю ночь неугомонный Роберт. Счет за его междугородные разговоры в памятную ночь превысил 10 тысяч долларов.

По некоторым подсчетам, избрание Джона президентом обошлось семье Кеннеди в 7 миллионов долларов. Около 6 часов утра 9 ноября зловещие фигуры окружили дом Кеннеди. 16 агентов секретной службы заняли свои места – первое подтверждение победы на выборах. Они явились охранять президента. Через 6 часов Никсон признал поражение.