Братья-герои - [2]

— Папа, ты назначишь меня шофером в отряд. Я буду водить партизанскую машину. Хорошо?

Он старается говорить серьезно, «как взрослый». Но его глаза сияют от восторга, и я знаю: если дать ему волю, он снова завертит мать по комнате, перевернется на полу через голову и так гаркнет «ура», что сбегутся соседи.

Еще бы! Все, что происходит сейчас, похоже на волшебную сказку.

Геня учится в девятом классе, и до призыва в Красную армию надо ждать по крайней мере год, бесконечно долгий год. Сколько раз он хотел уйти в армию! Он собирался даже убежать к партизанам на Украину. И вдруг его зовут в партизанский отряд, и, быть может, через несколько дней он уйдет в горы вместе, с отцом, матерью, братом и будет бить немцев.

Но Геня все еще не верит в свое счастье (а вдруг скажут: «Ты еще мал, Геня»), и он старается быть серьезным, как Женя, которому подражает во всем, даже в манере говорить, одеваться и каким-то особым жестом приглаживать волосы.

— Так как же, папа, я буду шофером?

— Ну, что я говорила! — смеется Елена Ивановна. — Настоящий Игнатов.

Жена права: у Гени страсть к механике. Очевидно, это у нас, Игнатовых, в крови: мой отец — механик, я — инженер, старший сын Евгений — инженер-конструктор, средний сын Валентин — теплотехник.

С восьми лет у Гени дома маленькая мастерская: у тисков с напильником в руках он вечно что-то мастерит.

«Я построю такую машину, какой нет в целом свете», мечтает он.

Его закадычные друзья — шоферы соседнего гаража. Геня проводит там все свободные часы — лазает под машины, возится с разобранным мотором. Домой возвращается грязный, измазанный маслом. Мать его строго отчитывает. Но назавтра он снова в гараже и снова весь в масле. Десятилетним пареньком он впервые самостоятельно ведет машину и безмерно горд…

— Так как же, папа, я буду шофером?

— Будешь, Геня, но при одном условии: ты поступишь в автошколу, кончишь ее и получишь права водителя. Это первое. Второе: ты хорошо знаешь немецкий язык, но я подыщу тебе преподавателя, и ты будешь заниматься с ним каждый день часа по два, чтобы свободно говорить по-немецки. И третье: ты должен перейти в десятый класс. Понятно? Иначе не возьмем в отряд… Я понимаю, тебе будет трудно, но так надо. Подумай и скажи: справишься?

Геня молчит. Потом говорит серьезно, твердо смотря мне в глаза:

— Я сделаю это, папа… Сделаю. Честное слово.

— И еще последнее, Геня: обо всем, что ты слышал сегодня, ни звука.

— Никому, папа. Даже Павлику…

Геня держит свое слово. Он попрежнему приносит хорошие отметки, аккуратно посещает автошколу, прилежно изучает немецкий язык, свободные часы проводит на танкодроме, а по ночам, когда дом засыпает, он зажигает свет и в постели читает справочники по танкам из моей библиотеки.

Однажды мать застает его за этим занятием и приказывает потушить свет. И вот тут-то Геня открывает матери свой секрет:

— Ты, мама, только никому не говори, пожалуйста, а то смеяться будут. У меня есть мечта, самая большая мечта: иметь в партизанском отряде свой собственный танк. Я понимаю, танка нам Красная армия не даст. Да мы и не возьмем: какие же мы будем партизаны, если не сумеем сами раздобыть танк! Брать танк придется у немцев. Ну, так вот, я и хочу знать назубок каждый винтик, каждый рычажок германских танков. Знать так, чтобы он был для меня таким же простым и знакомым, как «эмочка»… Понимаешь, о чем я мечтаю? А теперь скажи: я прав? Ну конечно, прав! А ты говоришь — ложись спать. Спать сейчас некогда. Поспим потом… Позволь, мамочка, я еще часок почитаю.

Что могла сказать на это Елена Ивановна?

КАКИМ РЕМЕСЛОМ ВЛАДЕЕШЬ?

Ростов снова наш. Но враг попрежнему стоит у ворот Кубани, и мы с Евгением продолжаем сколачивать отряд. Но какое это все-таки сложное, трудное дело!

Евгений — начальник технико-конструкторского отдела «Главмаргарина», одного из крупнейших промышленных комбинатов у нас на Кубани. С ним работают его друзья, его однокашники еще по институту. Годами они вместе ходили на лекции, сдавали экзамены, выезжали на практику, вместе мечтали, спорили, ссорились, мирились, танцовали на вечеринках. Они знают друг друга так, что, кажется, нельзя лучше знать человека. И все-таки нелегко даже из таких друзей сколотить партизанский отряд.

Мало одного желания стать партизаном. Мало здоровья, физической силы, честности и беззаветной преданности делу. Нужно уменье.

Судите сами. В горах нам прежде всего потребуются бойцы. Но какой толк от нашего отряда, если в нем будут только снайперы или только пулеметчики? Среди нас должны быть люди всех воинских специальностей: снайперы, связисты, подрывники, саперы, минометчики, артиллеристы. Кто знает, как обернется дело в горах?

Но нас мало, а военных специальностей много. И мы с Евгением требуем: записался в отряд — учись военному делу. Учись всему — кидать гранату, стрелять из пулемета, миномета, винтовки. Учись ползать по-пластунски, ходить по компасу в разведку, маскироваться, подавать сигналы. Учись владеть и нашим и немецким оружием: ведь нашими главными «поставщиками» в горах будут фашисты.

Но и этого мало. В горах магазинов нет. Там на базар не сходишь и за деньги ничего не купишь. Придется все делать своими руками. Но мы не хотим, как Робинзон, одеваться в звериные шкуры, жить в шалашах и быть оторванными от Большой земли. И не потому, что мы привыкли к культурной жизни и нам трудно с ней расстаться. Нет, вовсе нет. А потому, что если у нас не будет настоящего теплого, сухого жилья, если мы будем есть кое-как и ходить рваные и грязные, мы будем плохо воевать. Значит, нам нужны свои строители, свои хирурги, повара, портные, сапожники, охотники, шоферы, следопыты, механики, радисты.