Братишка - [8]

– Не думаю, что серьёзные люди таким слухам поверят. Вы ведь, товарищ Сталин, окружаете себя неординарными личностями, личностями с большой буквы. Кто ж подобное терпеть будет. Так что на всё что говорит Светлана, люди лишь посмеиваются. Да и почему она всё это делает, избаловали вы её, вырастили дворянку столбовую. Не было внимания, не было обучения, безотцовщина, вот и выросло непонятно что. Хотя исправить пока ещё можно. Могу дать совет.

Сталин уже совсем успокоился и иронично посмотрев на меня, сделал глоток чая:

– Говори, мы с товарищем Поскрёбышевым, с интересом послушаем.

– А ей нужно показать чего она стоит, сама она этого ещё не скоро поймёт, а когда поймёт, то ещё хуже будет. Нужно отправить её к людям. Не просто к людям, а например, в госпиталь, простой санитаркой, до конца войны, чтобы видела, как советский народ добывает нашу будущую победу, что ему это стоило. Чтобы за неходячими выносила, обмывал их, в палате безнадёжных раненым книги читала. Чтобы в мединститут поступила и ночами между дежурствами читала, училась, чтобы прочувствовала всю ту тяжесть, что несут на себе другие граждане нашей великой страны. Пока она через это всё не пройдёт, человеком, советским человеком, она не станет. Избалована она у вас. В прессе это освещать не нужно, слух сам разойдётся. Раненые они люди чуткие и видят что за человек, так что пока та себя не поставит, не изменит отношение к себе и окружающим, пусть в госпитале так и работает… Хм, печенье закончилось. А ещё есть? Не то чтобы я вас объесть хотел, ну очень вкусные.

Поскрёбышев метнулся в приёмную, ну а мы начали уже нормальное общение. Тем более печенье принесли, да и чаю добавили. Сталин оказался на удивление опытным дознавателем, и как вести допрос, задавая правильные вопросы, он знал. Так что почти полчаса потратил, выяснял, откуда пошли слухи о нём с Поскрёбышевым, и как они до меня дошли. Я честно сказал, что слышал их из первых уст, а Светлану видел несколько дней назад в Александровском саду. Это не была утка, я её действительно там видел, гуляла с подружками и сопровождением, общаясь. Пусть проверяют. Я решил твёрдо слить эту заразу и делал это старательно. Будет она ещё мемуары об отце пакостливые писать, гадина. Потом уже на меня перешли. Я описал, как был ранен, потерял память и учился всему заново, как из меня попёрла эта музыка. Начал писать стихи и мелодии к ним. Как мы жили до войны, как война началась, и отца забрали на фронт. Как покинули деревню. Первая встреча с немцами, первая встреча с бандитами. Как выкручивался, чтобы сохранить семью и себя. Подробно описывал, как стрелял, для доказательств предъявляя справки выданные пограничниками. В общем, описал всё. Ну и как золото нашёл в бронетранспортёре. О ювелирке я, конечно же, не рассказывал. Ещё чего, только слитки сдам, остальное оставлю на будущее. Ну и попросил товарища Сталина, поспособствовать чтобы эти средства, с золота, пустили на постройку и оснащение завода по производству автоматов для нашей армии. Они им действительно необходимы. Описал, как ночью диверсантов брал, Сталин посмеялся, когда я рассказал, как их выгонял голых к нашим бойцам и сдавал им на руки. Не удержался и описал как у меня пистолет отобрали, тут тот нахмурился, но продолжал слушать с интересом, как мы, наконец, добрались до Москвы, как искали дом, как я торговал трофеями на рынке, потому как не хватало на продажу. Даже то, что повозку с телегой и лошадьми забрали на нужды армии, и то рассказал. Про баркас и говорить не стоит, всё равно узнает, а тут сам, честно всё выложил. Только пожаловался, что придётся самому мотор искать, а следующим летом во время летних каникул приведу его в порядок и буду с дедом работать в порту. Как буксир мой баркас вполне пойдёт. Всё помощь. Тот косился на мою морскую фуражку на голове и слегка улыбался своим мыслям.

Умел Сталин слушать, это у него было не отнять. Сильный человек, натуральный лидер, он мне очень понравился и, похоже, что я ему тоже. Если в первое время негатив был, всё же на его дочь бочку катил, то к концу общения этот негатив сошёл на нет. Тем более Поскрёбышев приходил, подтвердил, что Светлана в указанное время действительно гуляла по парку, и хотя до компетентных органов подобные крамольные слова Светланы не дошли, она могла их сказать, вполне в её духе. В виде шутки, например.

Ничего серьёзного мы не обсуждали, лишь хозяин кабинета позвонил в соответствующую службу и попросил принять от меня средства в виде слитков золота и направить соответствующий фонд для постройки завода по выделке автоматов. Вот кроме этого мы действительно просто общались и, похоже, Сталин знакомился со мной, таким обычным способом составлял мнение обо мне и, судя по тому, как он пригласил приходить в случае нужды, нужное впечатление я на него произвёл.

Всего я пробыл со Сталиным почти три часа, за это время в приёмной скопилось изрядно народу, поэтому, когда покинул кабинет, встретил заметное недовольство, направленное на меня во взглядах, а там ведь и генералы были.

– Саша, – окликнул меня Поскрёбышев, и подтолкнул к краю стула бумажный пакет. Подойдя и заглянув в него, я счастливо улыбнулся и искренне поблагодарил тёзку.