Брат Солнца - [10]

  - Сладко, - сказал он, выпив молоко. - Буду брать. Ну, я побежал!

   - Беги.

 Артем побежал, но на ходу развернулся и крикнул:

  - Только немного! Поллитра на два дня хватит!

  - Поняла, – сказала сама себе баба Маша, потому что Артем бы все равно ее уже не услышал.

 Народу, как ни странно, было немного. Три милиционера ходили в окрестностях Брезгуновского огорода, а в самом огороде время от времени из-за дома выглядывали сотрудники в гражданской одежде. Пятеро Трешкинских мужиков сидели на бревнах у дома напротив и покуривали. Поодаль стояла группка женщин, вокруг которых бегали двое ребятишек. У ограды припарковались милицейский УАЗик и «Волга», похоже, тоже милицейская. Справа, в прогоне, который шел к реке вдоль Брезгуновского забора, стояла еще одна «Волга» - «Сайбер» - телевизионного канала «Наш край», верой и, так сказать, правдой обслуживающего местного губернатора и иже с ним. Рядом с ней курили и переговаривались все три водителя. Водителя телевизионной «Волги» Артем не знал и поэтому встал столбом посреди улицы, не зная, куда приткнуться, куда деть руки и ругая себя, – зачем же он сюда приперся, - что он, съемок не видел?

 Вдруг сзади раздались шаркающие шаги. Артем обернулся и увидел еще одного местного жителя, который только что ступил с тропинки на асфальт и шел теперь по направлению к нему. Это был высокий сутулый мужчина запойного вида с чуть сползшим с черепа лицом и длинными, колышущимися в такт шагам, руками. Его сопровождала маленькая белая собачонка с курчавой челкой, за которой не было видно глаз. Впрочем, на нее он не обращал никакого внимания.

 Подойдя к Артему, он мельком пробежал глазами по лицам курящих мужиков и еле заметно кивнул, - как бы сразу всем. Артему же он подал руку и представился:

  - Вячеслав.

 Он слегка шепелявил, как будто язык у него во рту тоже немного сполз.

  - Артем.

 Мужчина боязливо прижал руку к сердцу и сказал:

  - Слушай, Артем… Ты им про меня ничего говори.

 Артем удивился: как же он про кого-то может что-то рассказать, если видит первый раз в жизни?

  - А кому – им?

  - Ну как? Ментам.

  - А они что – допрашивают? Меня-то, наверно, не будут. Я ведь вот только приехал…

 Тут у мужчины, видимо, стали появляться сомнения, что он говорит что-то не так. Он, прищурясь, посмотрел на Артема и мотнул головой, - мол, все равно – на всякий случай надо сказать.

  - Конечно, будут… Тут такое дело… Конечно.

 Он помолчал немного, нависая над Артемом и подбирая слова, и сказал самое главное:

  - Ты это… Главное, скажи, что я тут не сам, а это сестра меня сюда… из города. А сами в квартире. А дом этот, - он махнул себе за спину, - ее. Если что, у меня адрес и телефон ее есть, пусть с ней говорят.

 Артем опешил от его напора и от бессмыслицы, которую он нес. Он не понимал, почему главное, - это чтобы не говорить… Про что? И при чем тут сестра, которая в городе? Он скользнул взглядом по лицам мужиков на бревнах и увидел, что те делают ему знаки – мол, спокойно, - он всегда такой. «Вот, блин, деревня дураков, - подумал Артем, - вчера один с курицей, а сегодня – этот… с собакой».

  - И про электричество тоже не говори, - сказал мужик.

  - Хорошо.

  - А то отрежут нафиг.

  - Что отрежут?

 Мужик подумал и сказал:

  - Наверно, провода… Или что там отрезают? А если спросят, почему не уплачено, - скажи: это не он, это сестра платит, все – к ней. И книжка у нее.

  - Хорошо.

  - Ну… - Мужик приложил указательный палец к губам и сделал отрицающий жест, - молчок.

 Артем повторил этот жест и сказал:

  - Молчок.

 Краем глаза он увидел, что публика на бревнах довольна их маленьким шоу.

 В этот момент из-за угла Брезгуновского дома вышли трое в штатском. Один из них развернулся на ходу назад и крикнул:

  - Лехе скажите, - сворачиваемся.

 Откуда-то с задворок соседнего дома раздался возглас: «Леха, хорош шарить!» и ответ: «Да дайте работу доработать, ё-моё!»

 Штатские вышли из-за ограды и закурили.

 В этот момент все из-за того же дома вышел, наконец, знакомый Артему деятель телевизионных искусств. Это был Димон Травин с видеокамерой в кофре и штативом наперевес. Димон за свои сорок лет достаточно помотался по телекомпаниям, - в том числе он работал и лично с Артемом. Росту в Димоне было, дай Бог, метр шестьдесят, он был худой, и Артем все время удивлялся, как это он все время таскался с этой камерой и тяжеленной треногой, - и терпеть не мог, чтобы ему помогали. «Я, - говорил Травин, - что взял, то и назад принесу, - а так – забуду». Наверное, - точно, - где-нибудь что-нибудь когда-то забыл.

 На этот раз оператор прошел мимо бывшего коллеги и направился к «Волге-Сайбер». Ну как же так можно! Артем аккуратно прокрался за ним и тихонечко выговорил старинную, запущенную на местном ТВ в далеких 90-х, шутку:

  - Политической проституцией занимаемся?

 Димон удивленно обернулся и, увидев Артема, заулыбался и протянул ему руку:

  - Какая проституция, мой юный друг Артёмище?  У нас давно уже постоянные отношения. А ты-то тут откуда?

  - У нас тут дача.

  - А-а! Я бы тоже тут дачу купил, - если было б на что. Тут хорошо, - вон к вам уже и депутаты потянулись.