Брат-чародей (продолжение) - [19]

которое ей специально сшили, и, главное, поддерживающие присутствие Айна-Пре. Он водил её гулкими дворцовыми коридорами, вовремя сигналя, где идти медленнее, кому как поклониться и куда надо поворачивать. Церемонии представления были подчёркнуто официальными и весьма недолгими. Ритуал взаимного представления, засохший танец должных фраз и жестов, старательное внимание к точности должных деталей – и ни единой живой, человеческой нотки или слова. Один лишь лорд Станцель позволил себе роскошь не быть шестерёнкой этикета, чем заслужил благодарность пополам с восхищением у начавшей было деревенеть Дженевы. Старик,

похожий на нахохлившуюся птицу, с порога поцапался с Айна-Пре по поводу какой-то старой тяжбы в Рине, делал комплименты Дженеве, кряхтя жаловался на ревматизм и на непрочищенные дымоходы, а в промежутках между этим кидал в Айна-Пре разные незаконченные фразы, которые тот старательно ловил и аккуратно записывал в память.

– Вот это человек, вот это понимаю! – зашептала Дженева, как только они с Айна-Пре снова вернулись в лабиринт коридоров. – Это всё? Мажордом был последним в моём списке?..

– Да, всё… Или почти всё.

Дженева проследила его взгляд к остановившейся неподалёку группке юных дам. Лиц в полумраке было не разглядеть, но судя по уверенному достоинству центральной фигуры, вокруг которой трепетали шёлковые и бархатные волны её спутниц, там стояла, похоже, особа королевской крови.

– Нас заметили… Надо подойти. Ты помнишь особенности представления старшей принцессе, будущей наследнице престола? – не дожидаясь ответа, Айна-Пре двинулся впёред мягкой поступью. – Кстати. Её зовут Легина. Ле-ги-на! И никак иначе. Ты меня поняла?

Не сдержавшись, Дженева недовольно дёрнула плечом – что это он её совсем за несмышлёныша держит?!

Шли не спеша, должным образом приостанавливаясь через каждые четыре шага. Полуопущенный взгляд достаточно изучил подолы платьев и форму туфелек, но вот уже в поле зрения попадают дамы целиком, можно неотчетливо разглядеть руки, крепко сжимающие букетик орхидей, белое пятно лица в пышном ореоле рыжих волос, узкий подбородок, твёрдо сжатые губы, знакомую форму больших тёмных глаз…

Дженева резко запнулась. Айна-Пре сердито зыркнул на неё.

– Света и тепла тебе, моя принцесса! Разреши мне, как это велит наш древний обычай, представить дочери ренийского короля нового чародея ренийского Круга.

– Благодарю тебя, мой верный чародей. Рада, что наш Круг пополнился. Надеюсь, вы сделали хороший выбор… Здравствуй, молодой чародей Дженева!

– Света и тепла, моя принцесса Легина, – запинаясь, пробормотал молодой чародей. – Моя честь служить тебе и королевству…

Дженева густо покраснела, сообразив, что переврала должную формулу; но тут, к счастью, разговор с принцессой перехватил Айна-Пре, и они о чём-то ловко заболтали. В какой-то момент Легина сделала знак своим тихонько щебечущим спутницам и те, всё ещё бросая любопытные взгляды на Айна-Пре и Дженеву, отошли в сторону.

– Ну здравствуй, Дженева, – другим тоном заговорила принцесса, сразу став почти прежней Гиной. Почти. – Честно сказать, я очень удивилась, узнав, что ты стала чародеем. Но мы квиты – ты сейчас удивлена куда сильнее.

– Не то слово, – хрипло выпалила Дженева и испуганно ойкнула своей фамильярности.

Губы Легины тронула лёгкая улыбка, не сделав её лицо привлекательнее. Одетая богато и с большим вкусом, она ни на каплю не стала более женственной, чем была в суконном коричневом платье и со стянутыми волосами.

– Я с благодарностью вспоминаю дни, проведенные в ученичестве у чародеев. Но теперь это всё в прошлом. И я рада, что ты это тоже понимаешь, – нажала она на последние слова, словно выдавливая из них некую дополнительную порцию смысла.

Широко распахнув глаза, Дженева на мгновение застыла – и присела в почтительном полупоклоне.

– Да, моя принцесса. Те дни, проведённые с будущей ренийской королевой, навсегда останутся для меня светлым и направляющим воспоминанием моей жизни.

И на этом разговор словно закончился, хотя словами и фразами ещё некоторое время обменивались.

На обратном пути Дженева с вызовом поинтересовалась, как давно Айна-Пре знал

правду, и почему от неё самой всё это так долго скрывали, и если бы не случайная

встреча, скрывали бы ещё дольше! Чародей ответил детской дразнилкой, мол, смотри на нос, чтоб длинным не отрос, и Дженева, надувшись, замолчала. Перебирая в памяти детали встречи, наткнулась на своё давнее подозрение о том, что Гина – ох, нет, Легина! – почему-то относится к ней с антипатией. Странно, почему?..

Она ведь всегда так заботилась о ней… старалась помочь… и вообще, относилась весьма покровительственно.

Тут Дженева запнулась во второй раз: ну да, конечно, относилась покровительственно к старшей дочери короля – не мудрено, что та в конце концов стала её не переваривать!

– Ты чего? – спросил Айна-Пре.

– У тебя бывает так… что ты вдруг понимаешь, каким дураком был раньше? – пробурчала она.

– Вот уж нашла, чем удивить, – только и пожал тот плечами.

* * *

На вешалке у двери висел до боли знакомый серый плащ с ещё мокрыми полосами от свежерастаявшего снега. «Юз вернулся!!» – беззвучно завопила Дженева, оглушив всех летучих мышей в округе, и радостной стрелой взлетела на второй этаж Башни. Шумно ворвалась в полуоткрытую дверь комнаты, чуть не перепнувшись о скинутые у порога дорожные мешки; ссутулившийся Юз сидел на кровати с сапогом в опущенных руках и вторым ещё на ноге.