Браслет раджи - [2]

— «…Монетой Батанской или Афганской династии… бит этот динар халифский в Дэхли, года 742», то бишь в 1341 году по современному летоисчислению, и на обороте: «…во время имама Мостакфи Билляха, повелителя правоверных Абу-рэби Сулеймана. У Аллаха халифатство его».

— Люля-кебаб… Рахат-лукум… — пробормотал Денис, очарованный восточной экзотической пышностью слога. — «Тысяча и одна ночь»…

— Вперед, в ночное: к динарам, чинарам и дутарам, — предложил Вильницкий, — но, естественно, без меня. Петр Васильевич, можно уйти сегодня пораньше?

— Вы еще час должны Родине.

— Родина нас не забудет: все, что должны, вычтет, — очередным самодельным афоризмом поставил точку в разговоре Саша, что-то написал на последней учетной карточке и стал собираться.

Рабовладельческий строй в отделе археологии никогда не культивировался, поэтому Борода только пожал плечами.

Когда вечером он уходил, включив сигнализацию, Сашина карточка «Все назад!!! Там уже не лечат!», прицепленная крупной ржавой кнопкой, была обнаружена им на входной двери.

Скандал разразился к обеду следующего дня, такого же дождливого пасмурного и мертвенно-серого, как и все предыдущие в это лето, но не из-за выходки Вильницкого, а потому что Борода обнаружил, что исчез, пропал, растворился в ящике стола, был пропит или выкраден золотой браслет, взятый им накануне из коллекции «драгов» — драгоценных металлов — для описания. Свою панику, в других обстоятельствах всегда спокойный, уравновешенный Петр Васильевич скрывал, хотя она нарастала по мере того, как продвигались всенародные и очень тщательные поиски по всем углам отдела археологии — браслетика не было.

«Мы вынесли из вашего музея много полезного», — мысленно процитировал себе «Книгу отзывов» Денис, наблюдая, как наливается нездоровым багрянцем то, что не было затянуто всклокоченной бородой растерянного и жалкого Новокрещенных, и не теряя времени, пока ситуация не закостенела и оставались реальные шансы найти украшение, приступил к расследованию, как того требовала кровь, унаследованная от отца, начинавшего свою карьеру с работы следователя:

— Когда вы в последний раз видели браслет, Петр Васильевич?

— Утром, после того, как пришел на работу и решил достать записную книжку и гранки из ящика стола… Он там был! Я еще удивился своей небрежности: «Почему, голубчик, не в сейфе? Старею что ли?».

— Не могли бы вы точнее назвать время?

— Девять пятнадцать примерно. Куда же он делся? Неужели украден?!

— А каковы должны быть ваши штатные действия в случае кражи?

— Необходимо звонить в милицию, затем поставить в известность главного хранителя, написать объяснительную, а после пойти к Эдику в коллекцию оружия и там застрелиться от стыда.

— Что предпочтете: «Лук китайский. Материал: дерево, кишки, краска» или «Мушкет. Ствол крепиться к ложе посредством хвоста. Сверху вырост с изображением морды совы»? — несмотря на всю серьезность положения, не удержался от подковырки самолюбивый Вильницкий, который помнил, как ему выговаривали за незнание бустрофедона — способа письма, при котором строка идет то в одну, то в другую сторону, как черноземный отвал на поле, вспахиваемом быками.

«У Саши есть мотив, то есть не совсем мотив, а половинка мотива или вообще краюха: отомстить за то, что его, как он считает, несколько унизили, к тому же в присутствии дам — Галки», — отметил Завьялов, но делится своими умозаключениями вслух не стал, потому что мог получить за них от студента по шее.

— Вы могли обнаружить, что браслета нет и попозже, например, через час или, скорее всего, вообще завтра, так как вернуться в отдел не планировали, а собирались весь день провести в университете, — начал рассуждать вслух Денис, обращаясь к потерянно молчавшему Бороде. — Выделите, Петр Васильевич, этот неучтенный час мне, чтобы я мог найти браслет. Дело в том, что никто, кроме вас, в открытый космос, то есть из помещения отдела археологии, сегодня еще не выходил, следовательно, браслет — украден ли он или потерян — находится здесь, в здании музея.

Новокрещенных с такой ясной детской надеждой посмотрел на невысокого и еще по-мужски не оформившегося десятиклассника, что тот на миг почувствовал себя шарлатаном, будто он пообещал невероятное: пройти по воде яко посуху или вытащить из шляпы «Кролика в спирту», влажный препарат естественно-исторической коллекции отдела природы. Но единственная вера, которую Денис исповедовал, вера в непогрешимость логики, подвести не могла, и поэтому взгляд Бороды он выдержал.

— Да-да, у тебя же отец в УВД работает, наверное, ты знаешь, что нужно делать…

Денис не знал, но принял уверенный вид:

— Кстати, а что собой представляет ваше украшение?

— В музее его называют «браслетом раджи», хотя достоверно не доказано, что он принадлежал… Впрочем, тебя ведь не его история интересует, а описание. Браслет состоит из пяти перевитых золотых колец, на которые нанесен орнамент с растительными мотивами. На концах — по вставке из топазов шафранно-желтого цвета; возможно, они с острова Шри-Ланка, очень уж у них своеобразный, присущий только индонезийским топазам, оттенок… Я, кажется, опять увлекаюсь… Один из камней — гладкий, на другом — надпись…