Бранденбургские ворота - [108]

Чемберлен чечетку бьет

По своей привычке

И поэтому пойдет

К черту на кулички!

Октябренок у порога

Заявил: «Не верю в бога!

Хлеб дает нам не Христос,

А машина и колхоз!»

Наконец человек с красной повязкой на рукаве приказал через жестяную растопырчатую трубу строиться в шеренги. А когда встали в ряды, то получилась колонна.

Впереди отцовской колонны шагают «тридцать три богатыря». Они несут огромный автомобиль. Не настоящий, понятно, — из досок и фанеры, но зато на нем написано, сколько завод АМО сделал новых автомашин и сколько еще выпустят за пятилетку.

За дядьку Черномора перед богатырями вышагивает директор завода Иван Лихачев. Он человек уважаемый: бывший рабочий, а потом командир гражданской войны. Все партийцы на заводе говорят ему «ты», называют просто Иван, а отец Андрюшкин и вовсе зовет директора по-свойски — «тезка».

С песнями и плясками, с шутками и частушками, которые не могут перекрыть даже марши духовых оркестров, движется человеческий поток через Таганку, Солянку и площадь имени товарища Ногина. А оттуда недалеко уж и до самой главной площади в мире — до Красной площади. Там стоит Мавзолей Ленина.

Красные реки вливаются в Красную площадь. Несчетные тысячи людей, и у каждого человека сердце бьется так же крепко и радостно, как у Андрюшки. Словно целый миллион дружных рабочих молотков стучат в огромном цехе. Потому и поют, наверное, люди песню про удалых кузнецов:

Вздымайся выше, наш тяжкий молот,

В стальную грудь сильней стучи-стучи-стучи!..

Отец поднимает Андрюшку и сажает к себе на крепкую шею. Андрюшка сразу стал великаном. Он видит всю громадную площадь, бескрайнее праздничное море с красными бурунами знамен. И плывут по этому морю кремлевские высоченные башни — каменные краснозвездные корабли.

А Мавзолей даже сравнить не с чем. Красиво, строго сложены мраморные кубы. На них пять темно-красных букв, составляющих слово ЛЕНИН — короткое и громадное.

Андрейка недавно начал читать по слогам, но это слово знает хорошо. И еще знает, что Ленин по-настоящему вовсе не умер. Первый стишок он выучил со слов отца:

Ленин жил!

Ленин жив!

Ленин будет жить!

И все же теперь, когда октябренок Андрейка оглядывает с отцовской шеи стоящих на трибуне Мавзолея вождей, в его белобрысой головенке возникает самый первый в жизни «политический вопрос». И он звонко спрашивает:

— Па, а кто теперь замест Ленина?

— Никто. Нет такого человека, чтоб Ленина заменить.

Растерялся Андрейка:

— А как же тогда?.. Как же нам быть?..

— У нас, Андрюха, хороших вождей много. Все вместе они — Ленин. Смотри! Вон они!

Некоторых Андрейка знает по портретам, но первым замечает, разумеется, Буденного. Узнать его легко: по громадным усам и по четырем орденам на шелковых красных кружочках. Кроме того, он видел командарма совсем близко — на ипподроме. Еще бы не узнать!

Потом замечает Всероссийского старосту Калинина, как его все зовут. Он похож на соседа по квартире — политкаторжанина Петра Антоныча: и очки у него такие же, и бородка пеньковым клинышком. Говорят, что Калинин, когда выходит прогуляться, на свою палочку опираясь, с народом в магазинах и на улице беседует — все про жизнь простых людей знает.

А вот и кудрявый веселый Серго стоит в шеренге. О нем в последнее время много рассказывают приятели отца. Фамилия у него трудная: Орджоникидзе. Серго бывает у отца на заводе, спорит с Иваном Лихачевым, советуется с ударниками — как бы побольше грузовиков сделать. «Толковый мужик Серго! — говорят про него амовцы. — И сердце у него горячее — за дело всей душой болеет».

Военные стоят на трибуне Мавзолея с орденами, с красными ромбами в петлицах, опоясаны и перекрещены кожаными портупеями. У иных даже шашки. Ворошилов! Блюхер! Ока Городовиков! Тухачевский! Про них все говорят: «Непобедимые полководцы». Кого хошь разгромят, любого врага!

Есть, однако, герои гражданской войны, которые зачем-то переоделись в пиджаки и рубашки. Вон стоит себе скромненько невысокий коренастый Мироныч. Фамилия у него Киров. На нем простая косоворотка и ни одного ордена. О нем рассказывают: «Всегда народу правду говорит. Доверяет народу». — Андрей сам слышал.

А высокий, в вышитой сорочке, кудрявый такой — Валерьян Куйбышев.

— А рядом с Серго кто стоит? — спрашивает Андрейка, сидя на шее у отца. — Небольшой такой и тоже с усами?

— Товарищ Сталин.

Фамилия нравится Андрейке. Очень хорошая фамилия: крепкий, должно быть, человек. Такой не дрогнет, ежели что.

В тот день почувствовал себя Андрей капелькой этого великого советского океана — человеком счастливой Страны Советов.

Помнит Бугров и другие парады на Красной площади. Комсомольцем, физкультурником, правофланговым в своей колонне маршировал он с полюбившейся всему народу новой гордой песней:

Человек проходит как хозяин

Необъятной Родины своей…

И он в самом деле чувствовал себя хозяином всего, что видел. Всего, что было уже построено, и всего, что будет построено советским народом в грядущие пятилетки. Они завершатся полной победой социализма в Советском Союзе. И это произойдет при жизни Андрея Бугрова. А может быть, он доживет до тех счастливых времен, когда и в других странах произойдет революция и они тоже станут социалистическими!