Брак по расчету - [41]

Они пожали руки встречающим их джентльменам и в окружении придворных направились в ложу. Толпы народа приветствовали их, чуть не вываливаясь за перила. Король и королева, улыбаясь, раскланивались направо и налево. Все было готово к тому, чтобы начать скачки.

Королева посматривала на туалеты дам. Нынче в моде были атласные шляпки с очень высокой тульей. Ветер трепал волны прозрачной вуали, свешивающейся с довольно широких полей. Некоторые завзятые модницы выглядели весьма экстравагантно в этих шляпках и обычных нарядах в стиле эскот. А те, что посмелее, облачились в туалеты с огромнейшими рукавами, густо присборенными на плечах и зауженными к запястью. Подкладные широченные плечи контрастировали с сильно стянутыми, осиными, талиями.

— Подними программу, дорогой, — услышал граф, проходя между рядов на трибуне. — Если я пошевелюсь, раздастся такой треск, что лошади испугаются и понесут.

Граф был озадачен, поскольку не понял и половины сказанного.

В королевской ложе, обитой изнутри алым бархатом, граф подошел к королеве, отдыхающей в роскошном кресле, и произнес приличествующие случаю слова. В глубине ложи, где толпились дворяне, подавали прохладительные напитки. По протоколу графу вменялось в обязанность первым делом оказать внимание королеве. Сделав это, он, вздохнув с облегчением, направился к королю.

Граф симпатизировал этому обаятельному человеку, несмотря на то что тот иногда пускал пыль в глаза. Граф понимал, что Георг впервые приехал на скачки в Эскоте будучи коронованной особой, поэтому было необходимо, приветствуя короля, подчеркнуть это обстоятельство в изящных и приятных для его величества выражениях.

Новоиспеченный монарх, не скрывая, наслаждался своим положением. Король был сама любезность, источая монаршую милость в разговоре с премьер-министром, в беседах с придворными, со всеми, кто так или иначе попадал в поле его нового бытия. Его величество со всеми был обходителен и приветлив, но только не с герцогиней Кентской. Он о ней слышать не хотел и иначе, как «эта особа», ее не называл.

В разговоре с графом король обнаружил осведомленность о бесценных сокровищах, хранящихся в поместье Дроксфорд, и сказал, что хотел бы навестить графа и увидеть все собственными глазами. Между тем скачки начались, но, казалось, короля они совсем не занимали. Когда первый заезд закончился и лошади миновали финишный столб, трибуны взорвались в приветственных криках и рукоплесканиях. Георг понял, что следует проявить интерес, и спросил:

— Кто выиграл? Чья лошадь пришла первой?

— Герцог Девоншир, сир. Его жеребец по кличке Бешеный пришел первым, — сообщил граф, выяснив имя победителя.

— Рад за него! — ответил король. — Он славный малый! Один остряк назвал его барометром моды. И неудивительно! Похоже, он в курсе всех событий. Королева говорит, что он весьма обходителен и олицетворенное благородство. Обо мне она, наверное, не столь лестного мнения! Как вы думаете? — Король засмеялся. Потом его смех перешел в астматический кашель. Отдышавшись, он взял программу состязаний и спросил: — А моя лошадь когда бежит?

— Полагаю, ваше величество участвует в следующем заезде, — ответил граф.

— Ну и дела! — воскликнул король, изучая листок. — Ваша жена, оказывается, ставит свою лошадь против вашей, Дроксфорд. Любопытно! Если кто-то из вас двоих победит, как будете делить выигрыш?

Король опять принялся хохотать, а граф уставился в свой листок, где было напечатано:

«Графиня Дроксфорд. Лошадь по кличке Мерлин. Объездчик — Нэт Тайлер. Жокей — Джим Тайлер».

— Полагаю, здесь какая-то ошибка… — начал граф, но ему не дали договорить.

К королю подошел придворный из сопровождающей его свиты и сказал:

— Не желаете ли, сир, пройти к паддоку? Лошадь вашего величества бежит в следующем заезде.

— О да! Конечно! — оживился король. — Дроксфорд, присоединяйтесь. Я хочу взглянуть на свою лошадь, а заодно на вашу и вашей жены. Не хочется проигрывать!

Пока они шли к паддоку, король сыпал любезностями, дамы склонялись в реверансе, джентльмены, приподнимая цилиндры, провожали его поклоном. «Прекрасная погода», «Рад вас приветствовать», «Рад вас видеть», «Благодарю вас» — и все в таком же духе. Король несколько раз останавливался, пожимая руки тем, кого знал лично.

По плотному дерну дорожки они подошли к паддоку. Конюхи выводили лошадей на круг, где проходила разминка.

Граф стоял, облокотившись о перила, и вдруг увидел Карину. Он не поверил своим глазам. Но, без сомнения, это была она. Прелестное личико сердечком, обрамленное золотистыми волосами, выглядывало из бледно-розового капора. Элегантное платье нежно-розового цвета добавляло очарования ее лицу и делало его похожим на нераспустившийся бутон розы.

Карина, словно почувствовав его пристальный взгляд, повернула голову и увидела мужа. Казалось, еще секунда — и девушка бросится бежать, но она справилась с охватившей ее растерянностью и решительно направилась к графу.

Карина не видела, что в группе лиц, подошедших к паддоку, был сам король. Когда она подошла к графу, король немедленно заметил ее:

— Это ваша жена, Дроксфорд?

— Да, сир! Позвольте представить мою жену вашему величеству?