Брак не по любви - [30]

— Мы должны уходить отсюда. — Он посмотрел на горизонт. — Нам нужно отыскать укрытие.

Джанфранко без лишних слов подхватил жену на руки и крепко прижал к себе.

— Неужели ты намерен нести меня?! — запротестовала она.

— В твоем положении тебе трудно идти.

— Но я тяжелая.

— Я справлюсь, — ответил он.

— Я это уже давно поняла, — произнесла Дервла. Да, ее муж мог бы справиться с любой женщиной в мгновение ока! — А ты нисколько не изменился, Джанфранко. За эти несколько месяцев ты не перестал быть таким же сильным.

Дервла закрыла глаза. Последние ее слова были произнесены с очевидной задумчивостью и мечтательностью.

Через пять минут Джанфранко нашел лагерь и домик для укрытия. Дервла поняла, что находилась совсем рядом с ним.

В домике была всего одна комната с каменным камином и двумя узкими кроватями. Из мебели был только деревянный стол и два стула.

Джанфранко взял один из стульев, установил его напротив каминной решетки и кивнул Дервле, приглашая ее присесть.

— Здесь не слишком комфортно, но, по крайней мере, сухо, — сказал он.

Дервла подождала, пока утихнет возникшая внизу живота боль, и осторожно присела на стул. Она по-прежнему не хотела думать о том, что боль вернется. Ее ребенок должен родиться в чистоте и безопасном месте.

— Как думаешь, шторм долго продлится? — спросила она.

— Этого никто не знает, — ответил он.

Джанфранко казался спокойным. Дервла, стиснув зубы, наблюдала за тем, как он достал поленья и коробку спичек, потом принялся разжигать огонь.

— Скоро стемнеет?

Рождение ребенка — естественный процесс. Сейчас очень популярны роды в домашних условиях, однако при этом всегда есть возможность позвонить или набрать воды. Дервла беспокоилась. Откуда эта боль? Ей следовало рожать через месяц. Она только теперь понимала, что безопаснее было лечь в больницу заблаговременно и провести там последний перед наступлением родов месяц.

Джанфранко с подозрением посмотрел на жену через плечо, потом опустился на колени перед камином.

— Ты боишься темноты… Я думал, ты ничего не боишься, — пробормотал он.

Дервла не услышала его слов, но Джанфранко искренне восхищался ее выдержкой. Ему нравилось, что его жена отличается от других женщин стойкостью характера.

Она быстро поднялась на ноги.

— Нам необходим свет! — произнесла она дрожащим голосом. — Сейчас, как никогда, я боюсь остаться в темноте!

В данный момент Дервла боялась того, что ребенок родится в горах, в антисанитарных условиях и без врачебной помощи. Так же быстро, как и появился, прилив энергии улетучился. Подняв ослабевшую руку к голове, она опустилась на стул, видя, что Джанфранко внимательно наблюдает за ней.

— Неужели ты действительно боишься? — удивился он.

— Нам нужен свет!!!

Джанфранко редко встречал людей, способных посмотреть ему прямо в глаза и сказать, что мистер Бруни поступает неверно. Он улыбнулся и упрекнул Дервлу:

— Ты постоянно пытаешься осадить меня с тех пор, как мы встретились.

Понимая, что слишком эмоционально реагирует на происходящее, Дервла опустила глаза, дабы Джанфранко не видел ее взгляда.

— Мне это удается с переменным успехом, — проворчала она.

— Это зависит от того, при каких обстоятельствах ты пытаешься поставить меня на место.

Если бы год назад кто-нибудь сказал Джанфранко, что его сердцем всецело овладеет женщина, он рассмеялся бы или отправил бы человека, сделавшего такое предположение, к психиатру. И вот теперь Джанфранко Бруни, который всегда отличался красноречием, с трудом подбирает слова, чтобы объясниться со своей женой.

— Не беспокойся, где-то здесь есть факел, — сказал Джанфранко.

— Факел? — с горечью повторила она. — Почему ты раньше об этом не сказал? Здорово! У нас есть факел… наши проблемы решены.

Дервла подумала, что сейчас ей лучше всего держать язык за зубами и воздержаться от комментариев. Она была напугана, но пусть Джанфранко лучше решит, что она просто устала и пребывает в мрачном расположении духа.

— Слушай, — тихо произнесла она, — мне жаль, что я доставила тебе столько хлопот.

Джанфранко медленно повернул к ней голову. Дервла посмотрела на мужа в упор, не в силах понять выражения его лица, а также странного блеска в его глазах. Джанфранко будто застыл на месте. Он по-прежнему держал в руке полено, которое собирался положить в огонь.

— Ты доставила мне хлопоты?.. — эхом отозвался он. Его голос тоже казался странным. Дервла никогда прежде не видела Джанфранко таким.

Она кивнула и решила, что, хотя извиняться и поздно, следует сказать все, что она думает. Иначе просто нельзя.

— Я знаю, что причинила тебе неудобства. Испортила тебе день и заставила приехать сюда. Мне жаль…

Джанфранко потер лоб и пробормотал:

— И она говорит это мне… Матерь Божья!

Он наклонил голову и потер ладонью свой заросший темной щетиной подбородок.

Наступило молчание. Был слышен только стук дождя об оконное стекло и потрескивание поленьев в камине.

— Мне в самом деле жаль, Джанфранко, — произнесла она.

Услышав виноватый голос Дервлы, Джанфранко поднял на нее глаза. Он посмотрел на жену прожигающим взглядом и заговорил низким голосом:

— Сегодня, дьявол побери, я весь день только и думал о том, что ты лежишь где-нибудь, тебе плохо и ты нуждаешься в моей помощи. — Он потер глаза, будто желая изгнать из памяти мучившие его ужасные образы. — Я отдал бы все на свете только ради того, чтобы увидеть тебя невредимой. — Он протянул дрожащую руку и коснулся ладонью живота Дервлы. — Увидеть тебя и нашего ребенка.