Брахман и история.Историко-философские концепции современной веданты - [7]
Философия Упанишад, таким образом, оказывается в концепции Радхакришнана инспирированной религией, покоящейся на религиозной основе. Такая позиция становится ясна в рамках общего контекста философии этого мыслителя, немаловажную часть которой составляет учение о «вечной религии», которое основано «на представлении о том, что религия — один из определяющих факторов жизнедеятельности человека, что каждый индивидуум в отдельности и человечество в целом нуждается в вере, в религиозном служении»[24].
Акцентированная религиозность мировоззрения Радхакришнана, однако, не является догматичной и косной. В сущности, он признает полезным и религиозно ценным даже атеизм, ибо атеистическое мировоззрение направлено, по его мнению, не против религии как таковой, а против сопровождающих ее суеверий, предрассудков и фанатизма[25]. К сожалению, в современном мире эти элементы религиозности, онтологически второстепенные, превалируют, делая религии нашего времени бесчеловечными и инертными и способствуя тем самым росту атеизма.
Поэтому и идея религиозной по преимуществу интенции Упанишад главенствует в историко-философской концепции Радхакришнана (в той ее части, которая относится к начальному периоду истории индийской мысли). В сущности, эта идея является в значительной мере результатом «опрокидывания политики в прошлое»: нельзя забывать, что Радхакришнан создавал свою философию в условиях колониального режима, а это особенно остро ставило перед ним вопрос о принципиальной самобытности индийской культуры. Заметим, что этот факт существенно сближает его с русскими философами XIX века, для которых вопрос об отличиях русской культуры от западноевропейской был исключительно важен — настолько, что они даже разделились на «западников» и «славянофилов». Одним из возможных решений этого вопроса было учение Н. Я. Данилевского, выделивший ряд «основ», на одной или нескольких из которых базируется любая цивилизация.
Если интерпретировать философию Радхакришнана в этих понятиях, то можно сказать, что основой индийской цивилизации он видел религию, тогда как основой западной — экономику. Именно к такой мысли подвела его рефлексия над вопросом о самобытности своей культуры — вопросом, который является общим для философского дискурса всех развивающихся стран.
По сути дела, Радхакришнан выступает здесь не только и даже не столько как философ, сколько как индиец: ему важно определить в первую очередь место Индии в мировой истории, и именно ради этой цели он приступает к изучению индийской философии, видя в философии квинтэссенцию любой цивилизации и поэтому пытаясь здесь найти ее основания.
Такая его позиция хорошо видна в интерпретации им учения Упанишад, ибо этот корпус текстов является одним из первых образцов философского дискурса в Индии. Можно сказать, что он поневоле вынужден игнорировать возможные интерпретации их содержания в нерелигиозном духе, так как в этом случае будет утеряна сама специфика философских спекуляций индийской культуры, и диалог с западной цивилизацией станет невозможен или, по крайней мере, значительно затруднен. Диалог же этот в наше время жизненно необходим по той причине, что нарастающий процесс глобализации приводит к размыканию цивилизационных границ и утрате самоидентичности теми культурами, которые окажутся неспособными в рамках диалога наиболее точно определить свою сущность и тем самым установить основу дальнейшего прогресса.
Прогресс в области культуры можно рассматривать как процесс генерирования в пределах данной цивилизации новых сообщений, то есть нарастание информационной нагруженности цивилизации. Как известно, «минимальной работающей семиотической структурой является не один искусственно изолированный язык или текст на таком языке, а параллельная пара взаимно-непереводимых, но, однако, связанных блоком перевода языков. Такой механизм является минимальной ячейкой генерирования новых сообщений. Он же — минимальная единица такого семиотического объекта, как культура»[26]. Поэтому задача прогресса цивилизации и ее приспособления к постоянно меняющимся историческим условиям прямо требует осуществления интерцивилизационного диалога как необходимого условия генерирования новой информации.
§2. Ритуалистическая интерпретация философии Упанишад.
При изучении воззрений Дасгупты на учение Упанишад вырисовывается иная картина. Во-первых, очевидно, что если Радхакришнан подходит к изучению Упанишад a priori — с позиций адвайта-веданты, то Дасгупта в этом отношении более осторожен и исследует Упанишады, стараясь избежать представления их учения как учения Бадараяны или Шанкары, хотя совершенно избежать видения их через адвайту ему не удается. Согласно воззрениям Дасгупты, начинающего исследование Упанишад, так же, как и Радхакришнан, с Брахмана, мыслители Древней Индии шли к идее Брахмана в поисках единой, универсальной реальности, обусловливающей собой все бытие мира в его многообразии. Однако мыслители ведической эпохи могли представить себе творца Вселенной, как и всех других, низших богов, только в телесной, видимой конкретной форме. Именно так они поначалу и пытались представить Брахмана (однако доказательств этому — ссылок на тексты — Дасгупта не приводит, предлагая читателю, по всей видимости, принимать этот тезис на веру), но любая форма, в которой они пытались его вообразить, оказывалась не вполне адекватной тому содержанию, которое вкладывалось ими в понятие вечного или, скорее, предвечного Брахмана, поэтому для создателей Упанишад оставался лишь один выход — представить Брахмана как непредставимого, как нечто, что никогда не проявляется в опыте.
