Брачный сезон в Уинчестере - [21]

Мистер Кемптон направился на балкон, где до этого заприметил сэра Винсента. Для последнего это был приятнейший сюрприз. Он не рассчитывал на мистера Кемптона, известного холостяка, при этом успел отчаяться — ни Тэлбот, ни Шелдон, и никто из мужчин не обратил особого внимание на его девочек. И вдруг — такая удача! Он с радостью отдаст дочь за столь безупречного и достойного человека, заверил мистер Сейвари Патрика Кемптона, и особенно радостно, что теперь он, сэр Винсент, породнится с такой уважаемой особой, как леди Холдейн, дочь которой замужем за его братом!

И счастливый отец во всеуслышание объявил о помолвке мисс Сесили.

Радостно взволнованная Энн Гилмор с восторгом поздравила Сесили, с улыбкой и поздравлениями подошли и Кора Иствуд, и мисс Лилиан Лавертон, и мисс Эмили Вудли, и мисс Рейчел Хеллоран. «Какая радость, дорогая, как ловко вы всё скрывали! Я уверена, вы будете очень счастливы!» И только мисс Элизабет Харди, приятельница Лилиан и Эмили, недоумевала: «Ой, он такой старый…», но кто слушает дурочку-то? Однако Глэдис Сейвари и Эннабел Тэлбот продолжали сидеть у стола и даже отвернулись, однако, созерцая в зеркале, висящем напротив, их озлобленные и исполненные зависти лица, мисс Сесили и впрямь почувствовала себя счастливой. «Муж, свой дом, хозяйка….» Прекрасный вечер…

Гости провозгласили тост за первую помолвку в этом сезоне, после чего танцы были продолжены, а не танцующее общество разбилось на несколько кружков. При этом Раймонд Шелдон дал себя поймать мисс Хилдербрандт и сел играть в вист. Миссис Грэхем не было в числе гостей, не было и Патриции, а вожделеющие взгляды девиц ему уже порядком наскучили. Завершая партию, Раймонд вдруг заметил Джулиана Монтэгю, что-то говорящего Коре Иствуд. Виконт с удивлением заметил, как не похож на себя Джулиан: в его глазах было необычное для него выражение рабской покорности, надломленной слабости и потерянности. Черты его странно обострились, Монтэгю казался больным.

Сказав, что пропустит следующий роббер, Раймонд подошёл к сэру Чилтону, попросив его присоединиться к игрокам, сам же, проходя мимо Монтэгю и мисс Коры, услышал несколько слов Джулиана. Монтэгю говорил то, что мечтал бы сказать сам Шелдон — мисс Патриции, и тут услышал ответ мисс Иствуд, обратившей любовный лепет Монтэгю в шутку. Но именно — в шутку. Она кокетничала и посмеивалась над ним, спрашивала, не был ли он корсаром на Средиземноморье и не прячет ли под кроватью сундук с золотом и скелетом? О какой любви он говорит? Что любят пираты, кроме рома и бриллиантов?

Шелдон, несмотря на то, что над Монтэгю посмеялись, был склонен даже завидовать приятелю. Если бы он ощутил в тоне любимой женщины, обращавшейся к нему, такие игривые и тёплые нотки, он не выглядел бы таким потерянным, как Джулиан. Раймонд Шелдон приятно удивился, отметив, что мисс Кора, оказывается, умеет говорить не только светские банальности.

Но дальше слушать было неприлично — и Шелдон уединился на балконе, где, как вскоре выяснилось, его ждало ещё одно испытание. Раймонд отошёл за колонну и задумался, глядя в ночь. Он послал своего врача к Грэхемам и по его возвращении узнал не очень радостные новости. Клиффорд выразил опасение — зрение его нового пациента начало падать, что может грозить слепотой, врач уже наблюдал подобные случаи. Нога срастается правильно, но он всё равно опасается, что хромоты его новому пациенту не избежать. Сказанное заставило Раймонда проникнуться куда большим сочувствием к больному, нежели он испытывал вначале. Шелдон размышлял о том, что может сделать для Гэмфри, но тут за колонной послышались женские голоса. Разговаривали, как ему показалось, мисс Эннабел Тэлбот и мисс Глэдис Сейвари.

— Как ей удалось захомутать Кемптона? Кто бы мог подумать, что старый холостяк задумает жениться? И что он нашёл в Сесили?

— Да, хитрая ханжа с вечно опущенными глазками и дурацкими цитатами из проповедей Джеймса Фордайса… Сестрица твоя не промах, Глэдис.

Резкие голоса девиц смолкли, и Раймонд поморщился. Впрочем, чему удивляться? В свете в той или иной мере сплетничали все: мерзейшие особы, вроде мисс Эннабел, злословили омерзительно, скромные девицы судачили скромно. Шелдон подумал, что общество сумело утомить его быстрее, чем он ожидал. Тут его как бы случайно нашла леди Радстон. «Почему его милость виконт в одиночестве? Она видит, что он не создан, как и она, для общества. Здесь всё гнетёт, никто не ценит ума, добродетели, чести, все думают лишь о деньгах да титулах… Человеку с душой и чувствами здесь можно задохнуться» Ответить на эту тираду Шелдон мог бы только вопросом, что же в таком случае заставило вдову, не дожидаясь конца траура, заявиться туда, где все думают лишь о деньгах и титулах? Но памятуя свой ироничный пассаж в отношении мисс Коры Иствуд и выговор, полученный от отца, Шелдон заметил лишь, что она видит мир в чёрных красках… «Что, впрочем, вполне понятно. Она потеряла самого дорогого человека… кажется, только три месяца назад? Да, рана ещё, конечно, не успела затянуться, но, может быть, через несколько лет она ещё сможет посмотреть на мир более радостными глазами…»