Брачный договор - [23]

– Вы говорили с мужем? – спросил я взволнованную женщину.

– Да. Она должна была вчера поехать к нему на поезде, но так и не приехала, – сбивчиво проговорила та. – Мы только утром обнаружили – муж думал, что Изабель со мной. Она вам не звонила?

– К сожалению, нет.

– Мы как только ни пытались с ней связаться… Не отвечает.

– Может, я попробую?

– Пожалуйста, попробуйте, прошу вас.

Она сообщила мне номер сотового Изабель, адрес электронной почты, ники в Твиттере и мессенджере. Я поразился тому, как много мать знает о присутствии дочери в соцсетях. Обычно родители не слишком хорошо в этом осведомлены, а ведь именно в соцсетях подростки переживают все свои основные драмы. Мать Изабель сказала, что они уже звонили в полицию, но там ответили, что не могут начать розыски, пока с момента пропажи не пройдет двадцать четыре часа.

Повесив трубку, я пересказал разговор Элис, которая так и простояла все это время рядом со мной в полотенцах.

– Думаешь, с ней могло что-то случиться? – спросила она, доставая из шкафа свой синий костюм.

– У Изабель есть голова на плечах. Может, просто у подружки заночевала, злится на родителей. Она говорила мне, что ей надо побыть какое-то время без них, а то они ведут себя как маленькие.

– Так и сказала? – переспросила Элис, надевая юбку.

Я кивнул.

– Надо же. А родителям ты говорил?

– Нет, конфиденциальность же. Просил ее никаких глупостей не делать. Даже если родители ведут себя по-детски, они все равно ее любят и заслуживают того, чтобы всегда быть в курсе того, где она находится.

Элис просунула голову в ворот блузы.

– Тебе она, похоже, доверяет.

– Спасибо.

– Нет, правда, – сказала Элис, натягивая темно-синие колготки. – Лучше напиши ей сообщение, не звони пока.

Я нашел номер Изабель в телефоне и набрал сообщение:

Изабель, это Джейк Кэссиди. На углу 38-й и Вальбоа, рядом с моим офисом, есть кофейня, «Зет-кафе». Можешь прийти туда сегодня в двенадцать? Угощу горячим шоколадом. Буду один, честно. О тебе беспокоятся.

Я намеренно не написал, кто беспокоится. Дети разводящихся родителей испытывают злость, чувство вины, любовь и жалость – клубок эмоций, который трудно распутать.

В ответ молчание.

21

Около двенадцати я вошел в «Зет-кафе» и сел за столик в углу. В этом заведении почти всегда было пусто: кофе невкусный и пирожные слишком дорогие. Я поставил на стол ноутбук, а рядом положил газету – пусть Изабель видит, что я занят своими делами и вовсе не собираюсь ее отчитывать.

Когда консультируешь взрослых, порой лучше обозначить проблему сразу и действовать с напором. А с подростками приходится идти обходными путями. Они часто воспринимают все в штыки и отгораживаются от вас непроницаемой стеной.

Ровно в двенадцать дверь кафе открылась, однако вошла не Изабель, а парочка каких-то хипстеров, с ног до головы одетых в простую по виду, но очень дорогую одежду, где надо демонстрирующую татуировки. В руках у обоих было по сверхтонкому ноутбуку последней модели.

В полпервого я заволновался. Вдруг Изабель и правда попала в беду, а не просто отдыхает от родителей, которые «думают только о себе и ведут себя как маленькие»? Я уже собирался вернуться в офис и позвонить ее матери, когда на стул напротив меня скользнула Изабель. Каштановые волосы спутались, джинсы были испачканы в грязи, под глазами залегли темные круги.

– Думали, я уже не приду, да?

Ответ я подготовил заранее, по крайней мере частично.

– Да, была такая мысль. Ты не похожа на тех, кто заставляет друзей ждать.

– Точно, – согласилась Изабель. – Вы куда? – спросила она, когда я встал с места.

– Я же тебе шоколад обещал. Со сливками?

– Лучше кофе, наверное.

Стоя у прилавка в ожидании заказа, я написал сообщение матери Изабель:

«Все в порядке, она со мной в кафе».

«Слава богу, – сразу же ответила та. – В каком кафе?»

«Около моей работы. Дайте нам несколько минут. Не хочу спугнуть».

Я ожидал получить истеричное сообщение с кучей вопросов, но надо отдать должное матери Изабель: она поняла, что действовать надо осторожно, и написала только:

«Большое спасибо. Жду сообщения».

Я вернулся за столик.

– Спасибо. – Изабель высыпала сахар в кофе.

Судя по ее виду, она не спала всю ночь.

– Что, опять родители? – сказал я, складывая газету.

– Угу.

– Я написал твоей маме, пусть знает, что с тобой все хорошо и что ты тут, со мной.

Изабель покраснела и отвела взгляд. Похоже, в ее душе боролись злость и облегчение.

– Ладно, пусть.

– Поесть хочешь? Тут рядом продают буррито. Я угощаю.

– Не надо, спасибо.

– Нет, правда. – Я закрыл ноутбук и убрал его в сумку. – Тебе совершенно точно нужно поесть. – Я встал и пошел к двери.

Изабель пошла за мной.

Я мысленно похвалил себя за то, что выманил ее из кафе. Обычно на ходу легче разговориться, чем сидя в четырех стенах под взглядами посторонних. По дороге Изабель немного расслабилась. Ей шестнадцать, но в каких-то вопросах она ведет себя как маленькая. Ее, в отличие от остальных подростков из группы, развод родителей застал врасплох. Обычно дети предчувствуют такое за несколько месяцев. Многие даже испытывают облегчение, когда родители объявляют им новость. По словам Изабель, все было здорово, никто ни с кем не ссорился. Она думала, что родители счастливы в браке, – и вдруг неожиданно мать сообщила ей, что уходит от отца, чтобы больше «не лгать себе».