Божии дворяне - [54]

        Впрочем, власть Карла Анжуйского над захваченными у Гогенштауфенов итальянскими владениями продолжалась также недолго. Ей был положен конец всеобщим восстанием сицилийцев, перерезавших все французов на своем острове (вошедшим в историю под названием „сицилийской вечери“). Существует даже легенда, по которой „сицилийская вечеря“ была первой в истории успешной операцией мафии (название которой якобы представляет собой аббревиатуру: „MOVIMENTO ANTI-FRANCHESО ITALIANО“, то есть „итальянское антифранцузское движение“).

        Среди Великих магистров Ордена иоаннитов эпохи Крестовых походов Юг де Ревель занимал особое место. На протяжении его девятнадцатилетнего правления Статуты Ордена Святого Иоанна Иерусалимского были значительно расширены. В течение восьми лет, с 1262 по 1270 гг., в Кесарии и в Акконе было проведено шесть заседаний Генеральных капитулов, принявших ряд перспективных решений и внесших порядок в жизнь отдельных рыцарей по эту и по ту сторону моря. Управление орденским имуществом и всеми средствами, собираемыми в пользу ведомства Великого магистра, были при этом урегулировано совершенно по-новому. До того времени была принята практика, согласно которой в главную (расположенную сперва в Иерусалиме, а затем – в Акконе) кассу Ордена госпитальеров сдавались только излишки (или, выражаясь современным языком, сверхприбыль), при чем управляющий коммендой (командорством) орденский брат был вправе по собственному усмотрению решать вопрос о размере суммы, вносимой в главную орденскую кассу. Теперь же капитул иоаннитов, собравшийся на заседание в Кесарии,  постановил, что каждый орденский дом обязан был вносить  в кассу главного Госпиталя определенную сумму (респонсий). С какой степенью настойчивости руководству Ордена Святого Иоанна приходилось доказывать обоснованность подобного решения, со всей очевидностью явствует из сохранившихся в летописях высказываний Великого магистра иоаннитов и орденской делегации на Лионском соборе. Решение Капитула Госпиталя звучало следующим образом:

       Verum cum in communi (praedia aliusque proprietates) administrari non possent propter locorum distantiam et dissidentiam nationum majores nostri ea veritim fratribus per partes regenda commendаrunt, unde nomen commendarum sumpserunt, impositis annuis pensionibus, quo augerentur prout rei et tempori, hoc est necessitati, convenire visum est.

      Или, в вольном переводе с латинского языка на русский:

      “Поскольку имения и владения Ордена вследствие дальнего расстояния и различия наций не могут в своей совокупности правильно управляться из одного места, прежние начальники доверили (commendarunt) управлять их частями отдельным братьям. Были установлены размеры ежегодных выплат, которые, в зависимости от потребностей и времени, могут быть увеличены; такое решение было признано полезным”.  

     От латинского слова commendare (доверить что-либо кому-нибудь) позднее произошли названия „комменда“ („комтурия“, „командория“ или „командорство“) обозначающее небольшую самостоятельную административную единицу, и „комтур“ („командор“ или „коммендатор“) для обозначения управляющего ею орденского рыцаря. В Бальяже Бранденбургском (отделившемся в ходе Реформации от подчиненного папе Ордена Святого Иоанна Иерусалимского и продолжающем существовать и поныне в виде независимого и некатолического „Прусского Ордена иоаннитов“), звание „коммендатор“ сохранилось по сей день для обозначения должности руководителей отдельных рыцарских товариществ. Насколько папы принимали близко к сердцу борьбу военно-монашеских Орденов в Святой Земле и с какой настойчивостью они пытались просветить весь Христианский мир Запада, в частности, относительно деятельности Ордена иоаннитов, явствует из буллы папы Климента V, обнародованной 4 июля 1267 г., в которой говорилось:

       “Братья Госпиталя Святого Иоанна Иерусалимского должны почитаться за Маккавеев Нового Завета. Эти рыцари, отказавшись от удовлетворения всех земных желаний, покинули свое отечество и свои владения, дабы взять крест и последовать за Иисусом Христом. Ими Спаситель человечества пользуется ежедневно чтобы сохранить Свою Церковь от разорения неверными, и они подвергают свою жизнь величайшим опасностям ради защиты паломников и всех прочих христиан”.

Попытка реформирования духовно-рыцарских Орденов на Лионском Соборе

        Во второй половине XIII в. в Западной Европе наступила духовная перемена. Крестоносный дух больше не имел притягательной силы. Крестоносный идеал все больше тускнел, его место заступили вполне земные и реальные интересы. Они-то и имели определяющее значение для мышления людей и властей той эпохи. Разумеется, этому процессу способствовали постоянные неудачи, которыми оканчивались Крестовые походы, не прекращавшаяся  ни на мгновение борьба между Императором и папой, честолюбивые планы Карла Анжуйского, конфликты между соперничавшими итальянскими морскими державами в палестинских факториях и нескончаемые распри между военно-монашескими Орденами. К тому же папы, в силу своего духовного авторитета, часто злоупотребляли идеями крестовых походов для реализации своих собственных политических планов. Когда папа Григорий Х (1271-1276 гг.) призвал весь христианский мир к новому крестовому походу - папский призыв распространился по всей Европе вплоть до Финляндии и Исландии - он уже не нашел большого отклика. Идея Крестовых походов оказалась обесцененной самими папами с глазах потенциальных крестоносцев из-за того, что папы стали объявлять Крестовые походы слишком часто и против кого угодно – например, против не покорных им римско-германских Императоров. Теперь, когда духовную награду в виде отпущения грехов стали обещать людям, готовым драться против греков, южнофранцузских еретиков-альбигойцев, северогерманских мятежных штедингских крестьян, итальянских патаренов или Гогенштауфенов, „священная война“ превратилась всего-навсего в инструмент узко-эгоистической и агрессивной папской политики; и даже верные сторонники папства уже не видели причин, по которым они должны были предпринимать связанное с большими опасностями и неудобствами вооруженное паломничество на Восток, раз им предоставлялось так много возможностей добиться угодных Богу заслуг в ходе военных походов в Европе, сопряженных с гораздо меньшими трудностям и лишениями.