A если два здесь всхода или боле,
То укажите, где отложе круть?
43. Затем что спутник мой здесь, в сей юдоли,
Одет во плоть Адама, почему
Всходить с трудом он должен против воли.
46. Кто дал ответ на эту речь тому,
За кем я шел, я не узнал средь грому;
[396]Но так в толпе ответили ему:
[397]49. – Направо здесь, по берегу крутому,
[398]Идите с нами, и найдете ход,
Где вверх взойти возможно и живому.
52. И не мешай глядеть мне камень тот,
Что гордую мне выю так бесчестно
Пригнул к земле, что уж не зрю вперед,
55. Я б на того, чье имя мне безвестно,
Взглянул, чтоб вызнать: не знаком ли он
Со мной, несущим груз тяжеловесный.
58. Латинянин, в Тоскане я рожден;
[399]Отец мой был Гюльельм Альдобрандеско:
То имя вам знакомо ль средь имен?
61. Кровь древняя, род предков, полный блеска,
Такую мне вселили в душу спесь,
Что общую забыл нам мать и дерзко
[400]64. Стал презирать в душе народ я весь.
За что и пал, о чем все помнят в Сьене
И дети в Кампаньятико поднесь.
67. Я Омберто, и гордостью не мене
[401]Наказан здесь, как и моя родня,
Которая подверглась той же пене.
70. И этот груз я буду несть до дня,
Пока Господь простит мне, ибо ныне
Не средь живых, a между мертвых я.
73. Я, слушая, склонил лицо к стремени;
Но тут другой (не тот; кто говорил),
Весь скорчившись под камнем в злой кручине,
76. Узрел меня, узнал и возопил,
С усилием стараясь взор свой ближе
Вперить в меня, пока согбен я был.
79. – О! – я сказал, – Не ты ли, Одерижи?
[402]Честь Губбио, искусства честь того,
Что прозвано enluminer в Париже?
[403]82. – О, брат! – сказал он, – Ярче моего
Смеются краски из-под кисти Франко:
[404]Вся честь ему; мне ж часть ее всего!
85. Будь я живой, я б с гордою осанкой
Отверг ее, затем что вечно страсть
Первенствовать была моей приманкой.
[405]88. За спесь грозит нам всем возмездья власть,
И не смирись я сам, – ведь до могилы,
Я б мог грешить, – сюда б мне не попасть.
91. О, суетность отличий, что нам милы!
Как быстро деревцо свой может верх сронить,
Коль ряд годов ему не придал силы.
[406]94. Мнил Чимабуэ в живописи быть
[407]Из первых первым, a теперь уж Джьотто
[408]Явился – славу первого затмить.
97. Так Гвид лишен в поэзии почета
[409]Другим был Гвидом; может быть, их двух
[410]Спугнуть с их гнезд родился третий кто-то.
[411]100. Изменчивей еще, чем ветра дух,
То дуновенье славы, что разносит
О наших именах по миру слух.
103. Что будет слава наша, пусть с нас сбросит
Хоть старост узы плоти, иль наш век
Под лепет: «папа», «мама» смерть подкосит,
[412] —
106. Чрез сто веков? A их короче бег
Пред вечностью, чем перед обращеньем
Небесных кругов – взмахи наших век.
109. Вон славою того, кто с затрудненьем
Бредет, – была Тоскана вся полна;
А ныне в Сьене он покрыт забвеньем,
112. Где был он вождь, когда сокрушена
Была спесь флорентинцев, что, столь славной
Считаясь встарь, теперь посрамлена.
[413]115. Известность ваша вся – не злак ли травный?
Была – и нет! Кто к жизни вызвал злак
Из недр земли, тот губит с силой равной.
118. И я: – Смирение, – ценнейшее из благ, —
Живит мой дух, гордыне ставя грани.
Но кто же тот, о ком скорбишь ты так?
121. – То, – отвечал он, – Провенцан Сальвани!
И здесь за то, что в сердце мысль таил
Прибрать себе всю Сьену в мощны длани.
[414]124. Без отдыха он ходит, как ходил
Со дня кончины: вот чем здесь искупит
Свою вину, кто слишком дерзок был! —
127. И я: – Но если всяк, в ком грех притупит
О Боге мысль до самого конца,
Внизу обязан, прежде чем к вам вступит
130. (Коль не помогут добрые сердца!),
Пробыть так долго, сколько жил на свете,
То как сюда впустили гордеца?
[415]133. И он: – Раз в Сьене, в славы полном цвете,
На площади колено преклонен,
Преодолевши стыд, он стал, – в предмете
136. Имея лишь одно, – чтоб был внесен
За друга выкуп Карлу, и, как скромный
Бедняк, дрожал всем телом он.
[416]139. Я все сказал. Слова мои пусть темны;
Но близок день, в который объяснит
Их смысл тебе народ твой вероломный.
[417]142. За этот подвиг путь ему открыт.
