«Божественная комедия». Ад. Часть 2 - [22]

Так оно и было. Двух друзей объединяло и общее дело, и целеустремленность, и духовная близость и все это для блага и процветания России. Не снять со счетов и утверждение о скорби Петра по поводу утраты своего «кармического напарника». Астрологи, правда, не придали значения тому факту, что Лефорт позаботился о возникновении новой «магической пары».

Именно он заметил и подобрал на улице мальчика, продававшего пирожки, Алексашку Меншикова, сына конюха и познакомил его с царем. Петр жаловал Алексашке официальный придворный титул спальника, а затем и денщика. Алексашка очень часто бывал у Лефорта в слободе и никогда не возвращался домой без подарка.

Лефорт давал ему носить свои шляпы и кафтаны. Меншиков был первым из русских, кто заказал в слободе парик – огромный, огненно-рыжий, – который надевал по праздникам. Брился, пудрился… все на Европейский манер. Этому мальчику Лефорт, казалось, пророчил будущее первого соратника Петра, фельдмаршала и светлейшего князя.

Но все это случится потом, а тогда, получив 8 марта известие о смерти друга, Петр примчался из Воронежа в Москву. Состоялась погребальная процессия, во главе которой шел одетый в глубокий траур сам царь. За ним под похоронную музыку следовали Преображенский, Семеновский и Лефортовский полки, дальше степенно ехал рыцарь с обнаженным мечом, за ним – два богато убранные коня, и еще один, под черной попоной. Гроб несли 28 полковников, перед ним вышагивали офицеры, которые торжественно держали на бархатных подушках золотые шпоры, шпагу, пистолеты, трость и шлем. Далее следовали иностранные послы, бояре и сановники, а позади шла вдова покойного, которую сопровождали 24 знатные дамы. Лефорта похоронили в склепе на немецком кладбище под звуки печальной музыки, при пальбе из сорока полевых орудий и батальном огне всех присутствовавших войск. Петр намеревался соорудить памятник Лефорту, но он так и не был поставлен, а впоследствии затерялась и сама его могила.

3. Жизнеописание «вдовы» царя Иоанна V.

Из академической статьи:

Царица Прасковья Фёдоровна, урождённая Салтыкова (12 октября 1664 года – 13 октября 1723 года) – с 1684 года супруга царя Иоанна Алексеевича, мать императрицы Анны Иоанновны.

Представительница рода Салтыковых, дочь стольника и воеводы Фёдора (Александра) Петровича Салтыкова (ум. 2 февраля 1697 года) от его 1-го брака с Екатериной Федоровной, чья девичья фамилия неизвестна. Также встречается указание, что она – дочь его 2-й жены Анны Михайловны, урождённой Татищевой (ум. 1702 году).

Любопытно, что царица происходила из семьи изменников: её прямой предок боярин Михаил Глебович «Кривой», принимая видное участие в смутах, служил Лжедмитрию I и Лжедмитрию II, а в 1612 году выехал с сыновьями в Польшу в составе русского посольства, да там и остался, щедро одаренный королем Сигизмундом III. Там и вырос его внук Александр Петрович, который при царе Алексее Михайловиче (с возвращением Смоленска) принял русское подданство. На основании некоторых известий, он был в Енисейске комендантом, откуда вызван царевной Софьей. Тем не менее, род Салтыковых был весьма знатен, поставил немало бояр, и по крови и свойству Прасковья была связана с Трубецкими, Прозоровскими, Стрешневыми, Куракиными, Долгорукими и др., что оказало большое влияние на её дальнейшее положение.

20-летняя Прасковья была выбрана на традиционном царском смотре невест, она была на 2 года старше жениха.

Женитьба Ивана была инициирована правительницей царевной Софьей, поскольку линии Романовых-Милославских был желателен наследник.

«Первая красавица России», Прасковья заявила, что она «скорее умрет», чем выйдет за больного и хилого Ивана, но была выдана за него насильно.

Венчание состоялось 9 января 1684 года. Обряд венчания в соборной церкви совершал патриарх Иоаким с ключарем и тремя диаконами. «А на утро следующего дня, как велось это обыкновенно, царю и царице готовили мыльни разные, и ходил царь в мыльню, и по выходе из нее возлагали на него сорочку и порты, и платье иное, а прежнюю сорочку велено было сохранять постельничему. А как царица пошла в мыльню и с нею ближние жены, и осматривали её сорочку, а осмотря сорочку, показали сродственным женам немногим для того, что её девство в целости совершилось, и те сорочки, царскую и царицыну, и простыни, собрав вместе, сохраняли в тайное место».

Её отец Александр Салтыков был переименован по случаю свадьбы в Фёдора и пожалован в бояре, правителем и воеводой города Киева. Это изменение имени подтверждает в своих записках Патрик Гордон. (Обычай менять отчество цариц на «Федоровна» связан с реликвией Романовых Федоровской иконой Божьей Матери). Пять лет у них не было детей, но как только появилось известие, что Прасковья забрюхатела, вдовствующая царица Наталья Кирилловна тоже женила своего сына Петра Алексеевича (поскольку наследник был желателен и Романовым-Нарышкиным). Невесту Петра Лопухину также звали Прасковьей (Илларионовной), но её имя сменили на «Евдокия Федоровна».

В браке, в особом тереме в Кремле, Прасковья и Иван прожили 12 лет, произведя на свет пятерых дочерей, и ни единого мальчика, что облегчило династическую ситуацию с приходом к единоличной власти Петра I.